– Даже мысли такой не было!
– Заверил я его.
– Даже больше вам скажу, расценив ход наших боевых действий, полностью осознав мощь в вашем лице, выдвинутую против меня, готов без отлагательств, приступить к акту капитуляции.

– Сдаешься?
– В его голосе проскочила нотка разочарования.

– Конечно, сдаюсь.
– Я перешел к травяному завару, выбирая себе сладкую сдобу.
– Надеюсь, вас не затруднит передать барону фон Когдейру, что бы он составил акт, по которому мы будем взяты в плен?

– С чего ты взял, что кто-то будет составлять какой-то акт, гарантируя тебе неприкосновенность?
– Он откинулся на спинку стула жалобно скрипнувшего под его весом.
– Я просто раскатаю тебя и твоих солдат, не оставив камня на камне здесь.

– О, господин Герхард, вижу вы бывалый и старый солдат, прошедший не одно поле битвы.
– Он поморщился, но съел мою подачу молча.
– Но, увы, с этого момента, мечи отправляются в ножны. Речь пойдет о деньгах.

– Ты про казну Норвшлица?
– Кивнул он своим мыслям.
– Нуггет банально вернет ее, взяв тебя в плен.

– Пусть даже так, но вы были не правы в своих заключениях о начале войны.
– Я отсалютовал ему чаем.

– Что это значит?
– Взгляд стал колючим, он весь подался вперед.

– Это не капитан был приманкой.
– Я улыбнулся во все тридцать два зуба.
– Думаю, эта информация уже к обеду может к вечеру дойдет до вас.

Повисла пауза, в течение которой я успел прикончить две булочки, а его лоб раз десять сморщится и распрямится в тягостных думах.

– Где?
– Он потянулся всем телом, поднимаясь из-за стола.

– Прииски.
– Я не стал вставать, что бы проводить его.

– Ах тыж...
– Он сжал и разжал свои огромные кулаки.
– Больше недели ходу теперь до них! Каков хитрец!

– Приходится господин Герхард, приходится.
– Я долил себе еще чаю.

– Что ты хочешь увидеть в акте о капитуляции?
– Он подошел к краю стены.

– Полная неприкосновенность мне и моим людям, а так же отказ от претензий.
– Начал я загибать пальцы.
– Извинения за нападение на Касприв, а так же полное право по своему усмотрению распорядится трофеями этой войны.

– Ты же понимаешь, что он не пойдет на это?
– Он не смотрел на меня, задумчиво рассматривая войска под стенами Руаты.

– А куда он денется?
– Я пожал плечами.
– Пойдет как миленький, правда выторгует себе кое-что, но пойдет. Вы кстати ему в этом поможете.

– Я?
– Он слегка повернул голову в мою сторону.

– Ну да, вы.
– Кивнул я.
– Ему же нужно откуда-то брать денежки на оплату вашего контракта, причем не маленькие денежки как я понимаю?

– Тебя это не касается.
– Довольно сухо произнес он.

– Конечно, не касается.
– Примирительно согласился я.
– А вот вам стоит поволноваться.

– Странные дела, вроде бы ты проиграл, сдаешься, а такое ощущение пренеприятное от победы.
– Он вновь активировал уже виденное мною плетение прыжка, скрываясь в мгновении ока за стеной и все так же не спеша, но уже в обратную сторону стал вышагивать к барону Когдейру.

– Хех.
– Я с прищуром глядел ему в след.
– А кто тебе сказал, что вы победили? Это пока еще цветочки, ягодки будут впереди.

***

Тине все же удалось незамеченной проскочить под стены Руаты где ее под покровом ночи мои легионеры втащили на веревке в крепость. Денек выдался после ухода Герхарда Доу хоть и не суетным, но муторным, так как раз двадцать мне пришлось принимать гонца со стороны Когдейра с очередным бланком акта капитуляции, после чего с умным видом прочитав его подчеркнуть какой-то из пунктов, или не понравившуюся фразу отправляя его обратно на доработку. Вообще-то мне это бумажка была как зайцу стоп сигнал. Мне нужен был еще один день и ночь, а так же информация от развед батальона, ну и что б убрался с арены этот наемный маг.

– Ну что?
– Я валялся в постели, почесывая бока енотам и читая "Порядок управления потока и малый энергетический круг заклинаний", некое пособие по "теормагу" скаченное так сказать из личной библиотеки сэра Дако.

– С утра начнется.
– Она упала на стоящую рядом кровать, предварительно занавесив на утро, два небольших окна бойницы своим плащом и курткой.

Болтать по пустякам не мне не ей не хотелось, так что еще немного почитав спокойно уснул, что бы поутру вновь подняться на стену, где для меня уже приготовили столик, сервировав его под легкий завтрак.