– Не сцать!
– Твою дивизию, даже через время и миры, мужики пронесли эту присказку всех приключений и неприятностей. Трим стукая балалайкой по ступенькам, ущипнул какую-то служанку за зад, уже пятую или шестую по счету.
– Мы все понимаем, правда Рамус?

– А то!
– Отозвался мой Боливар.
– Мы то сразу все поняли!

– Вы бы меня просветили, что б и я понял.
– Я учтиво и успокаивающе кивал каждой взвизгнувшей девице, до которой смог дотянутся гогочущий Трим.

– Это - любовь барон!
– Воскликнул Рамус, стукнув меня при входе в двери головой о верхнюю притолоку. Мало того, что высокий сам, так он еще пьян в дымину, с ужасом я подумал о еще наверно десятках трех, может четырех, ожидающих впереди дверных проемах.

– Какая еще любовь?
– Я растирал ушибленный лоб.

– Большая!
– Рамус.

– Настоящая!
– Трим.

– Ты втюрился по самое не могу, в нее!
– Оба, гогоча.

– Уж мы то знаем.- Рамус.

– А то, все понимаем!
– Трим.

Дальше они заплетающимися языками поведали мне политику партии, по вопросу взаимовыручки старших опытных товарищей, на пути просвещения молоди, на этом не легком фронте любовного поприща.

– Ты если че не знаешь, спрашивай.
– Трим отвлекся от прислуги, дребенча своим музыкальным инструментом, видимо после пары лестничных пролетов тот нуждался в легкой настройке.

– Да, спрашивай, потому, как мы тебя только до постели доведем, дальше сам!
– Залился смехом Рамус, тут же поддерживаемый братцем.

Вот кони, ну надо же было им с пива так налакаться, хотя стоит отдать им должное в каждом наверно литра по четыре сидит, а то и больше, с утра считай, квасят. Взять шваркнуть обоих кулаками воздушными и свалить по-тихому? Нет, стыдно, вроде вместе сидели, братались, друзья товарищи вроде как. Вот же не задача, придется песни петь по их задумке баронессе, если та конечно вперед не поубивает нас ко всем чертям.

В общем, долго ли коротко, но пока я уворачивался от дверных косяков и свечных люстр, братцы поплутав по коридорам доставили меня к запертым дверям комнаты. Как истинный аристократ, Трим все еще бренча на своем инструменте пару раз, стукнул ногой в запертую дверь.

– Кто там?
– Послышался с той стороны испуганный голос.
– Подите прочь, я никого не жду!

– Открывай прекрасноглазая!
– Заорал, казалось на весь замок Рамус.

– Пришел воздыхатель твой ненаглядный!
– Заорал ему в тон Трим.
– Будем сейчас в любви тебе признаваться!

– Пошли вон пьянь поганая!
– Тут же пришел ответ с той стороны.

– Что она сказала?
– Задумчиво осведомился у своего брата Трим.

– Кокетничать изволят.
– С высоты своего опыта веско высказался Рамус.
– Флиртует с нами, понимаешь ли.

– А-а-а!
– Воскликнул просвещенный Трим, со всей дури вмазав ногой в дверь.
– Открывай сейчас же! Не ставь у любви на дороге заслонов!

– Парни спокойней, дама стесняется.
– Попытался я охладить их пыл.

– На то она и дама!- Тут же поучительно ответил мне Рамус.

– Угу!
– Поддержал его Трим, разбегаясь и впечатываясь плечом в дверь, снося одну из створок напрочь, вваливаясь внутрь со страшным грохотом.
– Им на роду положено стеснятся!

Ох ты ж боже мой! Я схватился за голову, вот это номер мы тут отчебучили, вот это братцы дают жару! Ну и влетит мне от моего женского коллектива, с сэром Дако во главе! Рамус стукнув меня еще раз о притолоку, протиснулся бочком внутрь апартаментов, где на полу все еще возился оглушенный братец, зацепившись моей простынкой за один из торчащих гвоздей. Крак! Порвалась простынка, сходя с моего торса, и белым знаменем, повисая на косяке, оголяя меня Апполона, со всех сторон.

Бедная баронесса предстала перед нами практически во всей красе. Похоже, она сама недавно принимала ванну, так как стояла по средине комнаты, прикрываясь коротеньким полотенцем, из-за которого были видны только ее перепуганные громадные глаза сверху, и две красивых стройных ножки снизу, а так же сквозь мокрую ткань два обвода довольно увесистых, судя по всему кругляша груди.

– О прекрасноглазая!
– Взревел Рамус, снимая меня красивого с шеи и ставя на круглый чайный столик, вместо подставки.

– О чаровница, чей облик свел с ума не одну сотню мужчин!
– Ожил, поднимаясь с пола Трим.

– Пришел к тебе, влюбленный и объятый пламенем!
– Рамус.

– Сжигаемый огнем!
– Трим

– Опаленный твоей красотой!
– Рамус.

– Да просто уже пепел, а не человек!
– Трим.

– Ага-ага.
– Рамус.

– В общем, валяй Улич!
– Трим звонко шлепнул меня по голой заднице, беря первые аккорды песни на своей балалайке, цимбале или что там за хрень вообще, была у него?