Это положение Ясы соблюдалось достаточно строго, и, насколько известно, все монгольские ханы до и после вступления на престол носили одно и то же имя. Правда, были отдельные случаи, когда уже царствующие Чингизиды принимали второе, мусульманское, имя. Так, например, Чагатаид Тармаширин (правил в 1330–1334 гг.), будучи ханом, принял ислам и стал называться Султан Ала ад-Дин; Джучид Узбек-хан в 1321 г. принял ислам, а заодно и мусульманское имя — Султан Мухаммад. Именно с этого времени, с середины XIV в., арабское слово султанв улусах Джучи и Чагатая становится титулом каждого представителя династии, происходившей от Чингиз-хана.

Итак, правовым основанием для получения титула «хан» служили принадлежность претендента к «золотому роду» и воля большинства Чингизидов и высшей аристократии. Царствующий род как бы делегировал одного из своих представителей на исполнение определенных функций, наделив его известными правами. Ниже мы рассмотрим вопрос о прерогативах и функциях государя, но прежде для полноты сведений дадим описание церемонии интронизации монгольских ханов.

Хотя, по видимости, все вопросы престолонаследия решались на курултае, однако в действительности обсуждение и признание прав кандидата на престол происходили на сходках царевичей заранее, до начала курултая. На курултае, как отметил В. В. Бартольд, происходил только акт провозглашения хана, торжественной присяги и торжественного восшествия его на престол. Это были строго разработанные церемонии.

Курултай для утверждения нового суверена созывался старшим представителем царствующего рода или временным правителем государства. Время созыва определялось заранее и оповещалось по улусам через гонцов. В назначенный срок и в определенное место со всех концов обширной империи съезжались царевичи, дяди и двоюродные братья царевичей, царевны, зятья-гурганы, влиятельные нойоны и старшие эмиры, должностные лица, а также покорные монголам цари и правители; и все они являлись туда в нарочитом множестве, со свитой и челядью, с большими дарами и приношениями.

Прибывшие на курултай высокие гости размещались в шатрах, число которых достигало тысячи, и были заняты развлечениями. А тем временем звездочеты делали свои астрологические наблюдения и выбирали благоприятный для интронизации хана день.

Царевичи же во главе с самым старшим по возрасту из присутствующих представителей царствующего рода и наиболее влиятельные эмиры ( нойоны) и сановники собирались в отдельном шатре и обсуждали дела государства и царствования. Курултай, на котором провозглашался новый суверен, длился несколько недель (например, курултай 1229 г. — сорок дней, курултай 1246 г. — более четырех недель и т. д.).

Первые четыре дня курултая были наиболее важными, поскольку совпадали с праздником середины лунного года [39] . Главные участники этого праздника, согласно рассказу Джувайни, «каждый день надевали новую одежду другого цвета» ( Джувайни, изд., Т. 1. С. 147; пер., Т. 1. С. 186). По свидетельству Иоанна де Плано Карпини, на курултае летом 1246 г., когда великим ханом провозгласили царевича Гуюка, «в первый день все были одеты в белые пурпуры, во второй — в красные (именно тогда пришел Куйук в эту палатку); в третий день все [были одеты] в синие пурпуры, в четвертый день — в наилучшие балдакины» (LT, IX. 30) {9} . По материалам А. Г. Юрченко, пурпур— не обязательно обозначает пурпурную материю, но обязательно дорогую. В средневековой латыни слово «пурпур» употреблялось для обозначения дорогой одежды. Балдакин— парчовая материя, расшитая золотом, происходит от названия Балдак (Багдад). Согласно сведениям Марко Поло, «в Бодаке выделывают разные шелковые и золотые материи: нассит, нак, кремози, по ним, на разный манер, богато вытканы всякие звери и птицы» ( Марко Поло, с. 59).

Находясь в Каракоруме в июле 1254 г. Вильгельм де Рубрук наблюдал большое торжество, на котором присутствовал Менгу-хан. В течение тех четырех дней, пока длился праздник, приближенные хана каждый день сменяли одежды, обувь и головные уборы. При смене одеяний наблюдалась определенная последовательность. Монгольский обычай носить разные одежды в каждый новый день праздника отмечен Марко Поло, францисканцем-пилигримом Одорико де Порденоне, патриархом армянской церкви Варданом Великим и автором жизнеописания несторианского католикоса мар Ябалахи.

Церемония интронизации хана происходила в специально возведенном по такому случаю шатре, который, согласно Иоанну де Плано Карпини, монголы называли «Золотой Ордой». После того как завершалось обсуждение кандидатур и участники курултая называли имя реального претендента на престол, а он, «как это обычно бывает», отказывался, перепоручая это каждому царевичу, и наступал выбранный звездочетами благоприятный день, совершался акт торжественного восшествия избранника на престол и торжественной присяги. Все присутствующие, по обычаю, обнажали головы, развязывали пояса и перекидывали их через плечо. Двое самых старших по возрасту представителей ханского рода брали за руки избранника и усаживали на «престол верховной власти и подушку царствования».

Поразительное описание коронации Гуюка сохранилось в сочинении доминиканца Винцента из Бове (ум. 1264). В свою энциклопедию «Speculum historiale» («Историческое зерцало») Винцент почти полностью включил донесение Иоанна де Плано Карпини (1247) и отчет Симона де Сент-Квентина (1247) о дипломатической миссии доминиканцев во главе с братом Асцелином в лагерь монгольского нойона Байджу, расположенный около крепости Сисиан в Армении. Названными книгами не исчерпываются источники брата Винцента, поскольку известно, что он имел доступ к документам из архива римской курии.