Поэтому движение логической мысли, [278] воспроизводящее необходимые моменты развития прибавочной стоимости, и не может состоять в формальном соединении, синтезировании тех теоретических определений, которые получены в анализе ее составляющих, т.е. определений товарно-денежной сферы, с одной стороны, и товара рабочая сила – с другой. Дальнейшее движение мысли, постигающей прибавочную стоимость, может совершаться только через новый анализ новых фактов – фактов движения прибавочной стоимости, как особого экономического явления, принципиально несводимого к ее составляющим.

Но, с другой стороны, это дальнейшее теоретическое рассмотрение фактов движения прибавочной стоимости не могло бы совершиться без категорий, развитых в исследовании законов движения товарно-денежного рынка и особенностей товара рабочая сила. Если эти категории предварительно не развиты, то невозможен теоретический анализ эмпирических фактов движения прибавочной стоимости. В этом случае будут достигнуты лишь абстрактные характеристики процесса производства прибавочной стоимости, в которых отразится лишь внешняя видимость этого процесса, а не конкретные теоретические определения.

Теоретический анализ, непосредственно совпадающий с теоретическим синтезом абстрактных определений прибавочной стоимости, выявленных ранее, выражает не абстрактные поверхностные формы ее движения, а те необходимые изменения, которые происходят в движении товарно-денежного рынка тогда, когда в это движение включается такой своеобразный товар, как рабочая сила. Этот своеобразный товар вносит в движение товарно-денежного обращения именно те изменения, которые превращают товарно-денежное обращение в сферу производства прибавочной стоимости.

Но и сама рабочая сила при этом берется не в ее вечной (одинаковой для всех формаций) характеристике, а в ее конкретно-исторической определенности как товара. Это значит, что в ней вскрывается (и фиксируется в понятии) прежде всего та исторически-определенная форма, которую она приобретает лишь внутри сферы товарно-денежного обращения.

Этим и отличается научно-теоретическое воспроизведение процесса производства прибавочной стоимости от [279] абстрактного описания этого процесса, от простого абстрактного выражения его явлений, данных на поверхности.

Для того, чтобы понять, выразить в понятиях сущность капиталистического производства, труда, производящего прибавочную стоимость, надо предварительно выявить всю ту совокупность необходимых условий, на основе которых такой труд вообще становится возможным, а уж затем проследить, какие именно изменения он вносит в самые условия своего осуществления.

Поэтому анализ изменений, вносимых рабочей силой в процесс товарно-денежного обращения, в процесс производства стоимости, предполагает предварительный анализ тех условий, в которые вносится это изменение, т.е. анализ процесса производства стоимости – процесса, который наемный труд застает уже готовым. Без этого процесс возникновения прибавочной стоимости понять принципиально невозможно.

Такой способ осмысления явлений позволяет не просто описать их в том виде, в каком они даны непосредственному созерцанию на поверхности развитой стадии существования, но в полном смысле этого слова воспроизвести их становление, проследить процесс их возникновения и развития до нынешнего состояния, и притом только в строго необходимых моментах.

Способ восхождения от абстрактного к конкретному опирается в этом пункте на то реальное обстоятельство, что действительно необходимые и всеобщие условия возникновения и развития предмета сохраняются в каждый данный момент в качестве форм его существования. Поэтому мышление может прочесть при анализе развитого предмета «снятую» его историю. И иначе, как с помощью способа восхождения от абстрактного к конкретному, исторический подход к исследованию предмета осуществить невозможно.

Но поэтому картина, которую рисуют наиболее абстрактные разделы теории (например, первая глава «Капитала»), в наибольшей мере расходится с той картиной, которую являет непосредственному созерцанию и представлению развитая стадия процесса. И наоборот, чем больше закономерных влияний, тенденций и воздействий привлекается в ходе восхождения от абстрактного к [280] конкретному, чем конкретнее становится изображение, тем оно ближе и ближе подходит к совпадению с той картиной, которая дана непосредственному созерцанию и представлению.

В итоге «Капитал» К. Маркса показывает не только «экономический скелет» общественного организма, не только его «внутреннюю структуру». В.И. Ленин видел огромное преимущество метода Маркса в том, что, «объясняя строение и развитие данной общественной формации исключительно производственными отношениями – он тем не менее везде и постоянно прослеживал соответствующие этим производственным отношениям надстройки, облекал скелет плотью и кровью». «Капитал», отмечает Ленин, показал «всю капиталистическую формацию как живую – с ее бытовыми сторонами, с фактическим социальным проявлением присущего производственным отношениям антагонизма классов, с буржуазной политической надстройкой, охраняющей господство класса капиталистов, с буржуазными идеями свободы, равенства и т.д. и т.п., с буржуазными семейными отношениями» 13.