Шрифт:
Митчелл извинился, вышел в коридор и принялся о чем-то перешептываться с одним из членов комитета.
Вскоре он вернулся и сел. Его лицо оставалось невозмутимым.
— Это не заняло много времени, — сказал он.
Я собрался уходить, поблагодарив профессора за потраченное время.
Однако Митчелл усмехнулся.
— Они хотят, чтобы ты прочитал пробную лекцию на следующей неделе. Доктор Гутьеррес сказал, что ты самый необычный кандидат из всех, с кем он проводил собеседование за долгое время.
Когда я вышел из кабинета Митчелла, в моем кармане лежал листок бумаги, в котором стояло время лекции по средневековой литературе в понедельник. И еще у меня возникло странное ощущение, словно кто-то уже начал залеплять меня плакатами «Пинатс» и клейкой лентой.
Глава 36
Перед домом номер девяносто на улице Куин-Энн я заметил красную «Мазду Миата», причем ее правые колеса стояли на тротуаре. Когда я обошел автомобиль, дверь моего дома открылась, и я увидел Эллисон Сент-Пьер, которая оттуда выходила.
— Привет, — сказала она.
Она была в белых кроссовках «Рибок», плиссированной белой юбке и белой футболке, не скрывавшей бретельки лифчика. Из-под махровой ленты выбивалась челка. В широкой улыбке чувствовался алкоголь. Урок тенниса в загородном клубе.
Она держала в руках две бутылки пива «Шайнер бок». Одна уже опустела, другую она протянула мне.
— Потрясающая штука, — заявила Эллисон.
Она прислонилась к дверному проему так, что мне пришлось бы сплясать с ней мамбу, если бы я захотел пройти в дом.
Я остался стоять на крыльце.
— Попробую отгадать — мой хозяин тебя впустил.
Ее улыбка стала еще шире.
— Милый старый пердун. Он взял конверт со стойки и спросил, не знаю ли я что-нибудь о квартирной плате за этот месяц.
— Да, Гэри имеет слабость к блондинкам. На самом деле у него их две — плата за квартиру и блондинки. Возможно, если бы я чаще приглашал блондинок, он бы реже интересовался платой.
Эллисон приподняла брови.
— Стоит попробовать.
Затем она повернулась, словно ее спина была прикреплена на петлях к дверной ручке, и я подумал, что сейчас она упадет в коридор, но в последний момент Эллисон выставила ногу и оказалась внутри моего жилища.
— Ой, — сказала она.
Я сделал пару глотков «Шайнер бок» и лишь после этого последовал за ней.
Эллисон вытащила диск Джули Кирнс из магнитофона и поставила моего Джонни Джонсона, взяла старый номер «Техас мансли» с подоконника и бросила открытым на кофейном столике. Гладильная доска была отодвинута, на ней стоял телефон.
Эллисон села за кухонную стойку и положила на нее руки.
— Звонила особа по имени Кэрол. Я сказала, что тебя нет дома.
— Кэролайн, — поправил я. — Это просто замечательно, спасибо.
Она пожала плечами, дескать, всегда рада помочь.
Я поискал взглядом Роберта Джонсона, но он надежно спрятался. Может быть, под грязным бельем или в кладовой. В отличие от моего хозяина, Роберт Джонсон не любит блондинок.
— Ты уже послала Шекли открытку с пожеланием быстрейшего выздоровления? — спросил я.
Эллисон вела себя как счастливый пьяница, и ее броня была такой же толщины, как у линкора. Мой вопрос отскочил от нее, вызвав лишь легкое неудовольствие, никоим образом не повлиявшее на выбранный ею курс.
— Один из его адвокатов сегодня оставил мне сообщение. Что-то относительно медицинских счетов. — Она двигала правым «Рибоком» в такт музыке.
Назад, вперед, назад, вперед.
Я ждал.
— Не сомневаюсь, что ты не просто так появилась у меня дома. Может быть, скажешь, зачем пришла?
Эллисон закивала головой, оценивающе оглядывая меня с ног до головы. Добравшись до моих глаз, она одобрительно улыбнулась.
— Ты хорошо выглядишь. Тебе следует почаще так одеваться.
Я покачал головой.
— Этот костюм напоминает мне о похоронах.
— Так вот где ты был сегодня утром?
— Почти угадала. Итак, зачем ты пришла? — повторил я свой вопрос.
Эллисон подняла руку над стойкой.
— Твой адрес есть в телефонной книге. Тебя вчера ударили, я чувствовала себя виноватой.
— Тебя замучила совесть?
Она усмехнулась.
— Я не такая ужасная, милый. Ты плохо меня знаешь.
— Те парни, которые хорошо тебя знают, получают серьезные увечья.
— Я же тебе говорила, Трес, что росла с четырьмя братьями.