Абу не ответил. Он стоял, прижавшись спиной к стенке рулевой рубки, широко расставив ноги, чтобы не упасть за борт.

— Я спрашиваю: где архив? Извольте отвечать, — угрожающе процедил бандит и сделал шаг по направлению к Абу.

Но в это время из нашей каюты вышел его сообщник, рослый верзила с огромными, устрашающими, настоящими «пиратскими» усами. В руках у него был пластмассовый мешок, в котором мы поместили негативы и фотографии из архива Федорова, целлофановый пакет — в нем мы храним деньги, и бутылку, которую мы выловили вблизи Антарктиды.

— Вроде бы архив здесь, — сказал верзила и поднял над головой мешок. — А вот их капиталец! Да еще какая-то бутылка…

Он извлек бутылку из мешка, недоверчиво взглянул на нее.

— Что в ней? — спросил главарь.

— Ничего. Пустота. Только бумага какая-то внутри.

Главарь приказал:

— Бутылку за борт, а архив тащи на катер!

— Не бросайте бутылку! — вдруг спокойно произнес Абу. — Вместе с запиской бутылка является ценным научным предметом.

— Ценным? — заинтересовался усатый. — Он что-нибудь стоит?

— За него объявлена премия.

Главарь задумчиво пожевал губами.

— Ладно! Бутылку оставить! — Он махнул рукой своему усатому сообщнику. — Архив тоже оставь. Нечего его перетаскивать. Яхта-то теперь все равно наша! А деньги давай сюда!

Он сделал несколько распоряжений своим сообщникам. Те быстро спустили с мачты яхты наш флаг, вместо него подняли почему-то английский, убрали паруса, перекинули с катера на яхту буксирный трос. Двое остались на яхте, а остальные во главе с предводителем прыгнули обратно на катер. Неожиданно на нем вспыхнули топовые огни, и мы увидели, как на мачту взлетел тоже английский флаг. Катер дал ход и потянул за собой попавшую в плен «Мечту».

Нас загнали в каюту. Мы оказались под охраной усатого верзилы, который, наверное, по происхождению был метис — полубелый-полукитаец, и худого узкоплечего смуглого человека, судя по всему малайца. Пираты сунули свои пистолеты в карманы нейлоновых курток, один встал в рубке за штурвал, другой расположился рядом с ним в капитанском кресле. Временами они менялись местами, чтобы дать друг другу отдохнуть.

Прошло часа три, и пиратам надоело крутить штурвальное колесо. Сперва они развязали руки мне и приказали заменить их у штурвала, потом, видимо решив, что я могу по неопытности наделать бед, освободили и Абу. Пригрозили: за любую попытку сопротивления расплатимся жизнью. Лену заставили заниматься готовкой на камбузе.

Так мы шли всю ночь и весь следующий день. Было непонятно, куда буксируют яхту. Абу сказал, что, возможно, на один из крошечных островков в Южно-Китайском море, где пираты могли устроить тайное логово. Переговариваться между собой наша охрана нам не разрешала: стоило произнести несколько слов по-русски, как усатый выразительно похлопывал по карману, в котором лежал пистолет.

Ели они много и постоянно заставляли Лену готовить им разные блюда. Усердно попивали виски — несколько бутылок прихватили с собой с катера. Осоловев, похрапывали то в кресле, то в каюте.

Я подумал, что они в таком состоянии, когда ничего не стоит их разоружить и обрубить буксирный конец. Ну, а что дальше? «Мечте» все равно не удрать от быстроходного катера. Позвать на помощь? Но кого? И как?

По пути встречалось немало разных судов. Некоторые проходили совсем близко. Конечно, нас разглядывали в бинокли. И конечно, ничего подозрительного не обнаруживали. Просто морской катер под английским флагом буксирует.

Передать призыв о помощи по радио мы тоже не могли, потому что пираты, едва ступив к нам на борт, тут же вывели из строя радиопередатчик — обрезали какие-то провода.

Не очень-то весело оказаться в лапах морских бандитов. Абу еще во время перехода из Кавиенга в Гонконг рассказывал, что в этих районах до сих пор действуют пираты, в распоряжении которых современные быстроходные катера и автоматическое оружие. Но нам как-то не верилось, что можно с ними в самом деле встретиться. В наше время — и вдруг пираты!

Мы тоскливо посматривали друг на друга. Какая участь нас ожидает впереди? Ведь могут и убить. И все из-за этого злополучного архива. Значит, это действительно большая ценность. Спасти нас теперь может только счастливый случай.

К вечеру другого дня мы увидели на горизонте две темные точки, которые постепенно вырастали и вскоре превратились в изящные остроносые кораблики. Они проходили недалеко, пересекая нам курс. По виду это были военные сторожевые катера. Абу, который в тот момент стоял на штурвале, поднял бинокль и вдруг радостно воскликнул:

— На них вьетнамский флаг! — Живо обернулся ко мне и Лене: — Это же наши друзья!

— Молчать! — прикрикнул на Абу усатый пират, который в этот момент вошел в рубку. Вырвал у капитана «Мечты» бинокль, взглянул тоже на встречные суда. Его красное от выпитого виски лицо вдруг вытянулось, он громко окликнул напарника. Тот явился не сразу. Он еле стоял на неуверенных кривых ногах — тоже был навеселе. О чем-то вполголоса посовещавшись, они приказали Абу и мне снова уйти из рубки в каюту, а Лене приготовить им кофе, да покрепче, чтоб голова прояснилась.