Орландини. Да, её захват начался. Оттуда уже выпускали только по специальному разрешению. Но у Капанны была ещё и другая задача: захват палаты депутатов и сената. Для этого у него имелось всё необходимое.

Романьоли. В его распоряжении были полицейские или люди из «национального авангарда»?

Орландини. В основном полицейские. Но там были и наши люди, прибывшие из одного городка под Римом. Это они проникли в здание министерства внутренних дел.

Лабруна. Из Риети?

Орландини. Кое-кто прибыл из Риети, но из других мест тоже… Во второй половине дня они захватили арсенал министерства, достали автоматы, сняли смазку, зарядили их, потом, занялись тяжёлыми пулемётами, расставив в определённых местах на случай обороны министерства.

Романьоли. Это произошло во второй половине дня?

Орландини. Нет, во второй половине дня они только приступили к делу. Но пришлось порядочно повозиться.

Романьоли. Значит, они закончили всё вечером?

Орландини. Нет, позднее. Им надо было вывезти из здания 200 автоматов для вооружения группы, предназначенной для выполнения других задач.

Романьоли. А когда это оружие было доставлено по назначению?

Орландини. Оно не было доставлено по назначению, потому что поступил приказ свернуть операцию. Мы едва успели повернуть назад грузовики с оружием, которые уже отправились к назначенному объекту. Мы разгрузили автоматы, снова их смазали и расставили по прежним местам. Пришлось провозиться до утра.

Романьоли. В котором часу поступил приказ свернуть операцию?

Орландини. В час ночи.

Романьоли, Короче говоря, в этот час в вашей «штаб-квартире» приняли решение…

Орландини. Да. И нам пришлось отступить. А ведь Мы имели связи и в международном плане. Из Рима должны были позвонить в Неаполь и на Мальту, а оттуда лично Никсону. В Неаполь позвонили, а вот на Мальте произошла какая-то заминка…

Романьоли. На Мальте, где расквартированы части НАТО?

Орландини. Да, там находилось командование сухопутными силами НАТО. Натовский флот уже собирался двинуться к нам на помощь. Вот почему я говорю, что вы даже представить себе не можете, насколько серьёзно всё было организовано…

Романьоли. Кто же поддерживал контакты с НАТО и с Никсоном?

Орландини. Я.

Романьоли. Не может быть, чтобы ты мог лично связаться с Никсоном!

Орландини. Я встречался с его человеком здесь, в Италии.

Романьоли. Это не тот ли, что работал в компании «Селения»?

Орландини. Браво! Тот самый! Его звали Фендвич… Он тогда занимался Западной Европой, а теперь «работает» на Ближнем Востоке, потому что его выслали из Италии. Как видите, дело было поставлено серьёзно. Но у нас и сейчас ничего не изменилось. Есть другой план, и в течение десяти дней мы снова сможем пустить в ход всю машину…

Лабруна (смеётся). Ну, ты неисправим!

Орландини. У нас есть ещё один парень. Его зовут Адриано Монти. Он «работал» на Ближнем Востоке, в Каире, его послало ЦРУ… Это он представил меня Фендвичу.

Романьоли. Почему ты уверен в том, что Фендвич и в самом деле поддерживал контакт с самим Никсоном?

Орландини. Он говорил с ним в моём присутствии.

Романьоли. Ты что же, встречался с Никсоном?

Орландини. Нет, он говорил с ним по телефону в моём присутствии. Он говорил: «Белый дом», «президент» и т. п.

Романьоли. А в Неаполе кому вы должны были позвонить?

Орландини. В командование НАТО…

Лабруна. Вито Мичели вступил с тобой в контакт, не так ли? Как ты мне сказал, это произошло в

1968 году?

Орландини. Да. Я неоднократно встречался с Мичели и даже приходил к нему домой в 1969 году.

Лабруна. Ты встречался с Мичели, когда он был главой СИОС (военной разведки. — Авт.), и изложил ему задачи «национального фронта». Он с ними согласился. Потом ты организовал встречу Мичели с Боргезе?

Орландини. Да…

Через день магнитофонная запись разговора лежит на столе у генерала Малетти. Неделю спустя он (в обход своего начальника Мичели) докладывает министру Андреотти: «Доклад о подрывном заговоре готов. Что мне делать?»

Андреотти отвечает: «Не беспокойтесь, генерал, передайте его по инстанции».

Это означает, что Малетти должен передать документы своему шефу. Малетти обескуражен, ведь в этом докладе содержится весьма недвусмысленный вывод о причастности Мичели к планам путчистов. Между начальником «Отдела Д» и главой СИД давно установились неприязненные отношения. Мичели сам добился высокого положения. Начав службу сержантом, он дослужился до генерала. Это типичный солдафон, грубый, резкий, прямолинейный. Разительный контраст со своим подчинённым. Малетти — сын генерала, выпускник военной академии, владеет семью иностранными языками, любитель классической литературы. Правда, поэтические взгляды Мичели и Малетти совпадают — оба симпатизируют неофашистам. Тем не менее подчинённый охотно готов подставить ножку своему начальнику, для того чтобы самому занять его место. С этой целью он и обратился к Андреотти. Однако честолюбивым планам любителя классики не суждено сбыться. Вскоре правительство приняло решение о замене Мичели на посту начальника СИД адмиралом Казарди.

Получив доклад, Мичели понимает, что не может его уничтожить. О докладе знает министр обороны. Мичели загнан в угол. Поэтому он передаёт доклад Андреотти, но утверждает, что эти документы «звучат неубедительно». В ответ Малетти выкладывает бесспорное доказательство — магнитофонную плёнку с «признаниями» Орландини.

Прослушивание её состоялось в кабинете Андреотти. Кроме министра присутствуют Малетти, Мичели, Казарди, Романьоли и Лабруна. Офицеры СИД постарались, запись сделана хорошо, несмотря, на то что некоторые фразы, особенно имена, Орландини произносит почти шёпотом. Присутствующие выслушивают ленту в напряжённом молчании. Молчит и Мичели, хотя его положение становится всё более щекотливым.