Кто же такой Хирон де Веласко, имя которого стояло первым в списке опасных ультраправых заговорщиков? Если бы этот вопрос был задан в своё время кому-нибудь из тех, кто учился вместе с ним на юридическом факультете Вальядолидского университета, тот наверняка не знал бы, что и ответить. Уже тогда юного Хосе Антонио интересовало не столько посещение лекций, сколько участие в деятельности ударных террористических групп фашистских молодчиков, которые в начале 30-х годов однажды взяли приступом университетское здание, стремясь тем самым доказать «преимущество кулака и пистолета» над «диалектикой». Ещё при поступлении в университет Хирон де Веласко пользовался репутацией «поклонника насилия», а позднее за участие в террористических акциях, в частности за причастность к взрывам в муниципалитете и полицейском комиссариате Вальядолида, его не допускают к экзаменам, а спустя год вообще исключают из университета. Тем не менее он заканчивает курс и получает диплом юриста в университете Саламанки.

Возвратившись в Вальядолид, он принимается за старое: на своей родине, в Валенсии, куда он приезжает, чтобы вместе со своими приятелями из числа фашистских штурмовиков чинить бесчинства, на улицах, его задерживает полиция, но затем отпускает. В апреле 1936 года его вновь арестовывают, на сей раз в Сан-Себастьяне, за незаконное ношение огнестрельного оружия. Суд в Вальядолиде, куда его отправляют по месту постоянного жительства, приговаривает молодого фашиста к тюремному заключению. Но после начала франкистского мятежа против республики единомышленники освобождают его из тюрьмы. Он поступает на службу во франкистскую армию и к концу войны красуется уже в капитанских погонах.

Хирон де Веласко — любимчик одного из видных франкистов, генерала Муньоса Грандеса, который вызывает его в Мадрид и назначает одним из «национальных делегатов» Движения ветеранов гражданской войны. Перед ним открывается блестящая карьера. 19 мая 1941 года Франко назначает 30-летнего офицера министром труда. Отметим, что в тот момент у Хирона де Веласко не было за душой ни гроша. Шестнадцать лет спустя, в 1957 году, тот же Франко увольняет его с поста министра. Но пребывание Хирона де Веласко в составе правительства, отличительной чертой которого была широчайшая коррупция, не проходит для него напрасно: в наше время состояние этого человека, с таким пылом критикующего сегодня «погрязшее в коррупции правительство», оценивается в 1,5 миллиарда песет.

Каким путём составил он это громадное состояние? В Марбелье и Фуэнхироле, под Малагой, где обосновался наш «герой», многие разорившиеся в своё время землевладельцы вынуждены были продавать свои участки по цене 14 сентимо за крадратный метр. Через много лет выяснилось, что все эти земли скупил через подставных лиц бывший франкистский министр труда. Сегодня они оцениваются в 15 тысяч песет за квадратный метр.

В Малаге Хирона де Веласко все знают и боятся. Его бывшие помощники заправляют сейчас местными муниципалитетами, или компаниями, распоряжающимися недвижимой собственностью, или строительными фирмами в этой зоне Испании. Благодаря им экс-министр всегда незримо присутствует при принятии важных решений, касающихся жизни и работы местных жителей. Ему дозволено практически всё: он даже построил себе шикарную виллу на месте ценнейшего археологического памятника IV века до нашей эры, несмотря на протесты местной ассоциации архитекторов, призванных следить за сохранностью памятников прошлого. За эти «подвиги» Хирон де Веласко и получил прозвище «фуэнхирольского льва».

Когда власти начали расследовать попытку военного путча 23 февраля, следователи сразу обратили внимание на то, что некая личность, известная по кличке «фуэнхирольский лев», постоянно присутствовала во всех свидетельских показаниях. Иными словами, этот человек, по всей видимости, был одним из тайных руководителей заговора. В угоду интересам ультраправых Хирон де Веласко хотел с помощью определённого круга офицеров жандармерии и армии вернуть страну ко временам фашистской диктатуры.

Следствием было установлено, что, хотя вечером 23 февраля «фуэнхирольский лев» находился в 500 километрах от Мадрида, на своей вилле в окрестностях Малаги, он-то и был одним из главарей заговора, финансировал подготовку и проведение путча. На его деньги были приобретены автомобили, на которых путчисты прибыли к зданию парламента. Судя по всему, заговор возник ещё в начале лета 1980 года, когда ультраправые постарались привлечь на свою сторону офицеров гражданской гвардии, используя их недовольство тем, что по новому военному законодательству ей отводилось довольно-таки второстепенное место в испанских вооружённых силах.

Для подогревания атмосферы недовольства газета «Алькасар» опубликовала зимой 1980/81 года ряд провокационных статей, обвинявших короля Хуана Карлоса и правительство Суареса в том, что они «ведут Испанию к гибели». С помощью журналиста Антонио Искьердо, которого он назначил шеф-редактором «Алькасара», Хирон де Веласко превратил эту газету в образчик «жёлтой прессы», служащей интересам самых тёмных сил Испании. Один из бывших сотрудников «Алькасара», уволенный за непослушание, рассказывает: «Все объективные материалы, в том числе и сводки новостей, обычно выбрасываются в корзину, ибо их нельзя использовать для манипуляции общественным мнением. Зато любые сплетни, годные для использования в провокационных целях, вытаскиваются на свет и служат дестабилизации обстановки в стране». Именно такая практика, которая, казалось бы, должна была привести газету к краху, обеспечила ей успех в определённых кругах. «Алькасар» стала практически единственной газетой, постоянно читаемой в военных казармах.

Несмотря на то что почти сразу же после февральского путча в стране был принят «закон о защите демократии», ограничивающий деятельность печатных изданий экстремистского направления, курс, проводимый хозяевами «Алькасара», остался неизменным. Через несколько дней после принятия закона доверенное лицо Хирона де Веласко, комментатор «Алькасара» Анхель Паломино, опубликовал очередной пасквиль, призывающий к свержению демократического режима.

В списке заговорщиков, который составили сотрудники службы безопасности, значилось имя 55-летнего адвоката и профсоюзного деятеля Хуана Гарсиа Карреса, участника путча 23 февраля. Ранее фамилия Карреса появлялась на страницах испанской печати в связи с убийством на улице Аточа. Каррес — близкий друг Санчеса Паласиоса и Франсиско Альбадалехо, прямых участников того преступления. Альбадалехо, убийца прогрессивных адвокатов на улице Аточа, ранее был секретарём одного из провинциальных франкистских профсоюзов транспортников, который возглавлял отец Карреса.

Не успел Каррес «успокоиться с. перепугу» после «дела об убийстве на улице Аточа», как ещё один его приятель, подполковник Техеро Молина, был арестован за подготовку намеченного на ноябрь 1978 года антиправительственного выступления (которое, впрочем, не состоялось), известного как «Операция Галактика», по названию мадридского кафе, в котором заседали заговорщики. Каррес спешит ему на помощь, требуя незамедлительно освободить «замечательного патриота и заслуженного гражданского гвардейца». Под влиянием кампании ультраправых военный трибунал, состоявший из офицеров-франкистов, приговорил тогда Техеро к смехотворно мягкому, шестимесячному, сроку тюремного заключения.