Численник
вернуться

Кучкина Ольга Андреевна
Шрифт:

11 апреля 2004

«Вы были в Кикапу…»

Памяти Тихона Чурилина

Вы были в Кикапукогда-нибудь весной?Мы были в Кикапу,висел весенний зной.Смеялся Фаренгейт,а Цельсий утешал.Люби или убей,вдруг голос прошептал.Чей глас? Из-под земли?Из воздуха? С небес?Исчез ли он вдалиили в веках исчез?Вы были в Кикапу?Там скрытое от глазлетит, как легкий пух,из прошлого в сейчас.Там длинные пруды,в них тайное дрожит,над омутом водытам леший ворожит.Мы были в Кикапу,где измерений тьма:поставишь здесь стопу —а там сойдешь с ума.Поедем в Кикапуи в поисках путинайдем себе тропу,с которой не сойти,с которой не свернуть,не повернуть назад,и это будет путьне в адский – в райский сад.Там, опустившись ниц,увидим лиц толпус Единственным из лиц…Поедем в Кикапу!

10 мая 2004

«Я буду скучать по скрипучему этому дому…»

Даше

Я буду скучать по скрипучему этому дому,там долго сквозить будут две наши легкие тени,свободные люди, тому подчинялись закону,где тягот всемирных сменяет поток тяготений.Я буду скучать по скрипучему этому дому,там части, как снасти, от ветра под утро скрипели,за окнами птицы нам как сумасшедшие пели,от самого сложного переходило к простому.Вот смех, а вот плач, вот беда преходящей обиды,а вот телефонный звонок телефона, которого нету…Какие из окон давались прекрасные виды!Какое вино подавалось к воскресному ланчу-обеду!Скрипел холодильник, мы в рифму скрипели зубами,желая понять, шифровали слова и поступки,любить не умея, теряли за сутками сутки,упорно бодаясь упрямыми хмурыми лбами.Я буду скучать по скрипучему этому дому,где скрипы, как скрипки, причудливо тонко звучали,и мы отвечали – ты мне, я тебе отвечали,сквозь жизненный скрежет помех пробиваясь к другому.

Май 2004

«Подражание Параджанову…»

Подражание Параджанову,бродит Бродский, как пена пенится,свои тараканы от музыки Темирканова —вот чего душа моя пленница.Цель фиалковая от Циолковского,ноосферы брод от Вернадского,проявления нежно-жесткогожизнь-чудачка мешает запросто.Версии максим Аверинцева,качества Гачева в прорезьоткрывают для человечестваморок с обмороком Мориц.Выбирает товарищ товарища,прикипает, милуется, любится,на огнище, кострище, пожарище —несгораемый куст от Кустурицы.

25 июля 2004

«Угли потухли…»

Угли потухли.Обмякли иглы.Как кегли, куклы.Как иго, игры.Потухли угли.Углы протухли.Из кожи угрипролезли в туфли.Рассыпан пепел.Алмаз утерян.Считает петлисудьба-тетеря.

27 декабря 2004

«Тезка полная, Ольга Андревна…»

Тезка полная, Ольга Андревна,творог, ряженка, масло домашнее,разнотравье, корова, деревня,все сегодняшнее, свежайшее.Пышный стан и рука огрубелая,сероглазая тетка спокойная,и косынка повязана белая,и скотинка достойная дойная.Рынок полнится снедью-продуктами,ароматы, что в знатной таверне,я иду меж колбасами-фруктамипрямо к фермерше Ольге Андревне.Мы знакомы лет пять или более,часты наши свидания краткие,тетя Оля, зову, тетя Оля, я,и смеюсь над собою украдкою.Тетка младше и не улыбается,поведенья скупого и верного,на весах то не творог качается,то кончается время Андревнино.На дороге заснеженной хреновойзаскользила машина убойная,и убило в ней Ольгу Андревнувместе с мужем и третьей покойною.Где вы, где же вы, Ольга Андревна,творог, ряженка, масло домашнее,разнотравье, корова, деревня,все вчерашнее, все вчерашнее!..Тем же днем, не доделав полдела,оскользнувшись и руку ломая,я в осколок, как в воду, глядела,ничего еще не понимая.

27 декабря 2004

«Знай форси…»

Знай форси,если знаешь фарси.А не знаешь фарси,обойдись хоть польским,накось выкуси.

27 декабря 2004

Новогоднее

Ююнныююры,Ююрыююнны,де факто, де юредрожат ваши струны.С любовью, и болью,и снова с любовью,ваш ангел склоняетсянам к изголовью.В две тысячи пятом,родные ребята,наш ангел шлет вашемувсе, что нам свято.И с криком петушьим,и смыслом пастушьимв две тысячи пятомопять отчебучимчего-либо эдакого!

Валероли. 31.12.2004

Перепелки

Олегу Чухонцеву

Лучевая кость правой руки сломаласьтринадцатого декабря,кость в горле времени встала, малостьлучом пространство посеребря.Лишенка пера, руля и зубной щетки,ушла в себя, как уходят под воду,серебряный след уходящей подлодкиподоспел аккурат к Рождеству и Новому году.Движенья скованы, дыханье сперто,давленье в крови рвет перепонки.Внезапным цунами время стертотысяч жизней, дешевых, как перепелки.Мне гусь не брат,свинья не сестра,утка не тетка,а своя – пестрая перепелка.Родная косточка, поломанная досточка,лучевая кость,запоздалый гость —поэт, застрявший в душе, как гвоздь.Он вошел в замкнутое пространство,перекрыв лучи, что шли с экрана,как лекарство мы приняли пьянство,заговорив о простом и сложном пьяно.Левой рукой я поднимала рюмкуза всех ушедших и оставшихся жить,а сломанной правой ковыряла лунку,соображая, как всплыть.Я дышала под водой тем, что было с нами,мой перелом был перелом,за моим плечом поднималось цунами,а мы продолжали, и все было в лом.

17 января 2005

«Но знает ли Земля, что звать ее Земля?…»

Но знает ли Земля, что звать ее Земля?Что имя ей Титан – Титан-планета знает?Небесного хлебать за версты киселя —от нас посылка к ним прочь в ночь летит, чумная.Как будто дамский зонт, да нет, не зонт, а зонд,откуда-то с Земли – а это что за чудо? —и пробует на вкус какой-то там мезонкакой-то там метан и остальные блюда.Пыль, камни, густота и пустота обочь,ни костерка, ни речки, ни собаки,нигде нет жизни, жизни нет, и ночьне отзывается на наши знаки.Картинка входит в дом за тридевять земель,ощупывает щуп титановое что-то,а следом на Земле – собранье пустомель,а следом – у старух отобранные льготы.Какое время здесь, и знает ли оно,как называется, и кто его проверит?Я наблюдаю жизнь как будто бы в кино,включая собственные риски и потери.Титан метаном, или чем там, разойдясь,цепляет зонда щупальца и панцирь,обратную метановую связьустановив невидимо с посланцем.И вот уже титановый народ,народец или просто мю-мезоныспокойно лезут в наш домашний огороди знают наши цели и резоны.Да мы-то их не знаем! Заведяпривычки, огороды, клюкву с чаем,мы отличаем снег и ветер от дождя,а больше ничего не различаем.Мы, правда, можем Солнце Солнцем звать —и что?

20 января 2005

Парижский салон

Сиротка Хася пишет детективы,пришла свобода для сиротки Хаси,убийственно-корыстные мотивыпреследуют герой и новый классик.В Париж сиротка Хася вылетает,в кармане чуть позвякивают евро,границу отпирает Хасе стерва,на фото в ксиве Хася, как влитая.Какие у нее дела в Париже,на родине б сидела да молчала,овечка с виду, та еще волчара,зато мы с ней к Европе стали ближе.Сиротка Хася пишет детективы,открылся Божий дар в сиротке Хасе,кремлево-криминальные мотивызакладывает в текст и бурно квасит.Издатели французские ретивы,как пес цепной, реакция цепная,пассивы превращаются в активы,чей выигрыш – ей-богу, я не знаю.Издатели французские небрежноопять загадку русскую решают,и евро шелестят в кармане нежно,и жизнь, как сумма, впереди большая.