Another voice answered; and then the first voice, which now recognised to be Silver’s, once more took up the story and ran on for a long while in a stream, only now and again interrupted by the other. By the sound they must have been talking earnestly, and almost fiercely; but no distinct word came to my hearing.

At last the speakers seemed to have paused (наконец говорящие, кажется, замолчали), and perhaps to have sat down (и возможно, присели); for not only did they cease to draw nearer (потому что не только они перестали приближаться), but the birds themselves began to grow more quiet and to settle again to their places in the swamp (но и птицы сами начали успокаиваться и садиться обратно на свои места в болоте).

And now I began to feel that I was neglecting my business’ (теперь я начал ощущать = почувствовал, что уклоняюсь от своих обязанностей; to neglect — пренебрегать, не выполнять долг) that since I had been so foolhardy as to come ashore with these desperadoes (ведь если уж я так безрассудно сошел на берег с этими головорезами; foolhardy — безрассудно храбрый, авантюрный), the least I could do was to overhear them at their councils (самое малое, что я мог сделать — так это подслушать их на их совете = о чем они совещаются); and that my plain and obvious duty was to draw as close as I could manage (и моим явным и очевидным долгом было подкрасться так близко, как только я мог; to draw — тянуть, приближаться, подтягивать; to manage — управлять, ухитряться, справляться), under the favourable ambush of the crouching trees (/и устроить/ удобную засаду /среди/ склонившихся к земле деревьев: «под удобной засадой = поскольку деревья создавали удобную засаду»).

I could tell the direction of the speakers pretty exactly (я мог указать = определить направление говорящих довольно точно), not only by the sound of their voices (не только по звуку их голосов), but by the behaviour of the few birds (но и по поведению нескольких птиц) that still hung in alarm above the heads of the intruders (которые все еще висели = кружились в тревоге над головами незваных гостей; to intrude — вторгаться, входить без приглашения).

desperadoes [despq`rRdquz] favourable [`feIvrqbl] ambush [`xmbuS] intruder [In`trHdq]

At last the speakers seemed to have paused, and perhaps to have sat down; for not only did they cease to draw nearer, but the birds themselves began to grow more quiet and to settle again to their places in the swamp.

And now I began to feel that I was neglecting my business’ that since I had been so foolhardy as to come ashore with these desperadoes, the least I could do was to overhear them at their councils; and that my plain and obvious duty was to draw as close as I could manage, under the favourable ambush of the crouching trees.

I could tell the direction of the speakers pretty exactly, not only by the sound of their voices, but by the behaviour of the few birds that still hung in alarm above the heads of the intruders.

Crawling on all-fours (ползя на четвереньках: «на всех четверых»), I made steadily but slowly toward them (я направлялся к ним неотрывно, но медленно); till at last, raising my head to an aperture among the leaves (пока, наконец, подняв голову к щели между листьями = заглянув в просвет между листьями; aperture — отверстие), I could see clear down into a little green dell beside the marsh (я мог отчетливо просматривать маленькую зеленую лужайку возле болота; dell — небольшая ложбина, лощина), and closely set about with trees (расположенную близко к деревьям), where Long John Silver and another of the crew stood face to face in conversation (где Долговязый Джон Сильвер и еще другой /матрос/ из команды стояли лицом к лицу в разговоре = друг против друга и разговаривали).

The sun beat full upon them (солнце нещадно жгло их; to beat upon — сильно стучать во что-либо; full — полный). Silver had thrown his hat beside him on the ground (Сильвер бросил свою шляпу около себя на землю), and his great, smooth, blond face all shining with heat (и его большое, гладкое, белесое лицо, все блестевшее от жара = пота), was lifted to the other man’s in a kin’ of appeal (было обращено к /лицу/ другого человека = собеседника словно с мольбой; kin’ = kind — сорт, разновидность; разряд; вид, класс, род).

“Mate (приятель),” he was saying (говорил он), “it’s because I thinks gold dust of you (это потому что я думаю = ты для меня чистое золото; gold dust — золотоносный песок) — gold dust, and you may lay to that (чистое золото, уж ты поверь)! If I hadn’t too to you like pitch (если бы я так не был привязан к тебе; pitch — смола; вар; деготь), do you think I’d have been here a-warning of you (/неужели/ ты думаешь, я стал бы здесь предостерегать тебя)? All’s up (все кончено = все уже сделано) — you can’t make nor mend (ты ничего не сможешь исправить; to mend — чинить, ремонтировать); it’s to save your neck that I’m a-speaking (это о спасении твоей шкуры: «шеи» — вот о чем я говорю), and if one of the wild ’uns knew it, where ’ud I be, Tom (и если бы /хоть/ один из этих буйных матросов узнал об этом, где бы я /теперь/ был, Том; ’uns = ones; ’ud = would) — now, tell me, where ’ud I be (ну, скажи мне, где бы я был)?”

aperture [`xpqtSq] smooth [smHD] shining [`SaInIN] dust [dAst]

Crawling on all-fours, I made steadily but slowly toward them; till at last, raising my head to an aperture among the leaves, I could see clear down into a little green dell beside the marsh, and closely set about with trees, where Long John Silver and another of the crew stood face to face in conversation.

The sun beat full upon them. Silver had thrown his hat beside him on the ground, and his great, smooth, blond face all shining with heat, was lifted to the other man’s in a kin’ of appeal.