– Как это в другом месте? – не понял Арсений.

– Ну, – замялся Леопольд, – не в себе.

– Пьяный, что ли? – удивился гость.

Перегаром от Леопольда вроде не разило, да и на наркомана он не был похож… Еще на месте аварии Арсений не обнаружил у геронта-пижона никаких признаков неадекватности.

– Да нет, я не в том смысле. Чтобы быть не в себе, совсем не обязательно находиться под кайфом… Достаточно пребывать… как бы это точнее выразиться… в другом, что ли, измерении… чтобы тебе понятней было… Ну, ладно, не будем о грустном.

Леопольд вынул из сейфа пачку стодолларовых американских купюр в банковской упаковке и профессиональным жестом карточного фокусника провел по ее торцу ногтем большого пальца, извлекая при этом весьма характерный звук, который при всем желании нельзя спутать ни с чем. Манипуляции с книгами, карточными колодами и другой сложенной в стопку макулатурой звучат иначе. У денег звук свой, особенный.

«Фокусник. И псих к тому же, – подумал Арсений и представил себе, как Леопольд отправляет ему по полированному столу всю пачку. – Вот было бы здорово. Я бы, конечно, для вида от всей суммы отказался, но при настойчивых уговорах, разумеется, взял бы все». Тем временем Леопольд встал из-за стола, подошел к Арсению, вставил ноготь большого пальца примерно в середину долларовой пачки, вытащил меньшую ее часть, а оставшуюся, с бумажной лентой от банковской упаковки, положил перед ним на стол.

…– Считай. Шесть тысяч триста. Шесть за машину, как договорились, триста – моральная компенсация. Еще раз извиняй за все, барин, и пересчитай, пожалуйста, – сказал Леопольд и, сняв бабочку, вернулся к столу.

Пока Арсений пересчитывал деньги, Леопольд положил оставшуюся сумму обратно в сейф, кинул туда же бабочку, включил свой портативный компьютер и, замурлыкав себе под нос какую-то заунывную мелодию, неуклюже защелкал по клавиатуре указательным пальцем.

– Ничего себе фокусы! – удивленно застыдился Арсений.

Ему вдруг стало не по себе от того, что Леопольд читает его мысли. В ушибленной голове гулко отозвалось молотом, уши полыхнули, пульс участился, как у запыхавшегося бультерьера. Дело было сделано, и пора была уносить подальше ноги от этого странного, определенно обладающего некими потусторонними способностями, человека.

– Ну, я пойду, Леопольд, эээ… как вас по отчеству?

…Выдвинув ящик стола, Леопольд достал стопку визиток, пересмотрел их и, выбрав одну, цвета запекшейся крови, протянул Арсению:

– Это не фокусы. Так, мелочи. Ну, бывай здоров, гонщик. – Он пожал Арсению руку и добавил: – Сегодня отличный день для новых начинаний. Звони, если что…

– До свидания, – ответил Арсений и вышел из кабинета.

На визитке значилось: «Топ Марат Васильевич. Консультант». Затем следовал длинный телефон с международным кодом и адрес загадочного предприятия ООО «ЛЕО-ФАРМ», определенно не имеющего к фармакологии никакого отношения.

Спустившись на первый этаж, Арсений вспомнил об одном досадном упущении. Ведь, по существу, машина была продана, а ее технический паспорт остался у прежнего хозяина. Чтобы устранить сие мелкое недоразумение, он вновь поднялся по лестнице и, робко постучав в дверь кабинета, отворил дверь.

– Марат Васильевич, я забыл вам техпаспорт от «Опеля» отдать, – просунув голову в кабинет, сказал «по случаю продавец».

Опершись локтями о стол и уткнув голову в сложенные ладони, Марат Васильевич сидел на прежнем месте и о чем-то думал, закрыв глаза. Он не сразу отреагировал на появление Арсения, лишь спустя некоторое время медленно поднял сначала голову, затем тяжелые веки и лишь потом посмотрел на посетителя. Арсений увидел совершенно другого человека, ничем не напоминавшего доброго кота Леопольда из детского мультфильма. В его взгляде было столько же много печали и скорбной усталости, сколько можно было видеть на ликах Иисуса и других святых в православных храмах. Арсению опять стало не по себе… «Где я видел этот взгляд, ну где?»

– Благодарю. Мне он не нужен. Иди уже, – ответил хозяин кабинета и, закрыв глаза, опять уткнулся головой в сложенные уже по-другому, в некую индийскую мудру, руки.

Весь облик его недвусмысленно намекал на то, что к сказанному и свершенному более нечего добавить.

Арсений тихо затворил за собой дверь и вышел на улицу. Там он залез в свою бывшую машину, вынул из бардачка складной испанский ножик, бутылку серебряной текилы – ею он собирался отметить продажу «Опеля» на рынке. Стетоскоп – пьяный подарок замминистра здравоохранения, который он постоянно возил с собой в качестве талисмана. Хотел по привычке залезть в багажник, забрать стоп-сигнал и еще раз попытаться извлечь из магнитолы кассету с Фрэнком Синатрой, но, посчитав это излишним жлобством, прижал к груди милые сердцу предметы и пошел к проходной. Технический паспорт от «Опеля» кинул на водительское сиденье.

– Пропуск, – рявкнул на проходной охранник.

– Какой пропуск? – удивился Арсений. – Нет у меня никакого пропуска.

– Так вот же он, – смягчился охранник и, вытащив зажатую между пальцев Арсения визитку консультанта Леопольда, нажав на пульте кнопку, выпустил его через турникет.

«Чудеса, да и только! – похлопывая по карману джинсов, где лежали деньги, тревожно размышлял Арсений. – Этот Леопольд – прямо Вольф Мессинг какой-то». Он вспомнил, как читал книгу о великом маге времен культа личности, точнее, эпизод, где наделенный огромными экстрасенсорными способностями манипулятор заставлял людей верить, что в руках у них деньги, в то время как втюхивал реципиентам обыкновенную газетную бумагу, нарезанную под нужный размер. Успокоился Арсений чуть позже, в ближайшем обменном пункте, когда стодолларовая купюра из пачки с оставшейся на ней банковской упаковкой без проблем превратилась в рубли.