Аннотация
Душа. Действие о двух крестоносцах, отдавших души свои на хранение Серый Волк (Вечная драма) Элиза и дикие лебеди Тюремная камера. Куча темного мусора, похожего на какие-то пожухшие листья. Это крапива. На груде крапивы восседает девушка и голыми руками плетет рубашку из того же материала. Несколько таких же рубашек аккуратной стопочкой высятся рядом на полу.
Душа. Действие о двух крестоносцах, отдавших души свои на хранение Серый Волк (Вечная драма) Элиза и дикие лебеди Тюремная камера. Куча темного мусора, похожего на какие-то пожухшие листья. Это крапива. На груде крапивы восседает девушка и голыми руками плетет рубашку из того же материала. Несколько таких же рубашек аккуратной стопочкой высятся рядом на полу.
Душа
Действие о двух крестоносцах, отдавших души свои на хранение
Действующие лица:
Рыцарь Арно
Рыцарь Бертран
Искуситель, он же Рассказчик (для византийцев в роли Искусителя выступает папский посланник, продающий индульгенции; или венецианский купец; для католиков — купец или еврей)
Душа рыцаря Арно
Душа рыцаря Бертрана
Сцена первая, Арно и Бертран
АРНО:
Скорее, друг! Готовь доспехи! В святой идем Иерусалим! Не для мирской идем утехи — Там Гроб Господень отстоим.БЕРТРАН:
Копытом бьет мой конь ретивый, Вдали заслышав звук рогов. Нам Папа наш благочестивый Сулит прощение грехов. Довольно братьям-христианам Друг дружке кровь в боях пускать. Коль меч направим к мусульманам, На нас почиет благодать. Нет никаких ограничений С арабами: бей, режь их, жги!..АРНО:
О друг, побойся искушенья! Смирись и душу сбереги! Ведь не для славы, не для крови Идешь ты в праведный поход. Все в мире создано любовью…БЕРТРАН:
Велишь любить арабский сброд?! Имею странную привычку: Давно люблю махать мечом. И мне, признаться, безразлично, Во чье вонзится тело он. И если стану веселиться По воле Папы и Христа, — Ты назовешь меня убийцей? Ты скажешь: совесть нечиста? Помилосердствуй, что с тобою? Ведь нам любой отпущен грех!АРНО:
Я сам боюсь увлечься боем, В пылу его забыть о тех Священных целях, что должны быть Нам оправданьем пред Христом… Коль в нас огонь святой погибнет, Душе какая прибыль в том? Дела бессмысленны без веры, А вера чахнет без любви. Мы превзойдем прощенья меру, Грехом святыню осквернив.БЕРТРАН:
Хоть удавись, тебя послушав. Прощенью Папы он не рад! Такую праведную душу Я сдал бы с выгодой в ломбард.Рыцари расходятся. Появляется искуситель.
ИСКУСИТЕЛЬ:
Как грех земной разнообразен! Нет, не попасть обоим в Рай! Один бесчувственен, как камень, В другом — смятенье через край. Один приблизился к гордыне, Другой не верит сам в себя… Обоим скоро быть моими! Обоим смерть и ад грозят! Сцена вторая.
Арно молится в своей комнате.
АРНО:
Как сохранить в кровавой сече О кротком Агнце весть Твою? Как душу вечную сберечь мне? Открой мне, Господи, молю!.. Когда не Ты — кто мне поможет? Ответь, Создатель, как мне быть?(Стук в дверь. Арно отвлекается.)
Стучится кто-то… Нет, продолжу.(Арно вновь складывает руки для молитвы, но стук повторяется)
Нет, все же надобно открыть.Открывает дверь. Входит Искуситель.
Кто ты, нежданный посетитель? Зачем тревожишь мой покой?ИСКУСИТЕЛЬ:
Кто я? Смиреннейший проситель. Слуга и раб нижайший твой. Венецианский я торговец, Скупаю, продаю, храню. Спешу, про Гроб услышав новость, Услугу предложить свою. От всевозможных лиходеев Могу я собственность сберечь.АРНО:
Но я… ничем я не владею. Мое богатство — щит да меч.ИСКУСИТЕЛЬ:
Помимо собственности бренной, У всех сокровище одно. Я чаю, в сердце этом верном Хранится в строгости оно. Коль враг в бою взмахнет оружьем, Ты тело сможешь защитить. Но рыцарь! Ты забыл про душу! Какой ее прикроет щит? Иль ты святым себя считаешь? Попомни: на святой войне Не только святость возрастает, Но и грехи растут вдвойне. Ужель ты так самоуверен, Что поручишься за себя? Я, господин, рожден евреем, И то дрожу, тебя любя. А если душу мне оставишь, Ее сумею я сберечь. Твой грех в вину ей не поставишь. Рубись себе! — на то и меч. Коль не давать оружью волю, Как Гроб Святой отвоевать? Душа же будет не с тобою, Тебе ее не запятнать. Душа твоя — что дама сердца. К чему ей ржавчина и грязь? Ее держать средь иноверцев — Однажды значит потерять.в официальном магазине Литрес