Вы слышите, как часто дышит, Как пышет тишина в ушах. Но есть у тишины повыше, Иная, пышная душа, Вцепились в звезды руки-клещи, Ворочают, и винт певуч, И молний клавишами блещут Лиловые рояли туч. И проволокой черной воет И ржет столбами телеграф, И сталью звонкой за живое Берет косарь безмолвье трав. И в желтый плащ встает одетый С горбатой пушкой дня восток. И режут месяцем поэты Колосья каменные строк.
298
Ну, ладно, пусть опять в аду. Как отвратительную скверну, Я бога вечного отвергну, Но пред богиней ниц паду. Моя безбожная рука, Твои все пальцы затрясутся. Такого смирного безумца Еще не видели века. Молитвы новые создам, Опять напевные молитвы. Слова, с каких старинных плит вы, С каких могил, по чьим следам? Не знаю. Сами. Не искал. За то, что вечен я тобою, Твоею бездной голубою С лучистым мохом звездных скал.
299
Непрогляден, незаманчив Над Москвой туман ночной. Вон фонарь, как одуванчик, Пух спустил по постовой. Вон другой лишь до полуночи В ореоле, как с икон. Слышен в луже переулочной Чей-то крепкий лексикон. Как чудовище, извозчик: Конь, колеса, облучок. Хорошо б в сокольной роще В этот час твое плечо. Искусал б я и без дум бы Говорил, что все миры Не бездушные Колумбы, А влюбленный дух открыл.
300
В четыре пальца у дорог О грусти ветер рьяно свищет, Последний кустик, что не сдох, Берет за грудь, в карманах ищет. Ощипал лес, поля остриг, Листвою алой залил травы И в шаль турецкую зари – Кинжал он месяца кровавый. Умчался в город в трубы выть, Былым дразнить и дев, и старца. Не жалко буйной головы, Он в сброд метелей, чтоб скитаться. Влетит к поэту… На столе Среди страниц, как средь подушек, Найдет, как милый гость, ночлег… А в ночь хозяина придушит.
301
Зеваю я с протяжным криком, Зевают звезды и поля И эта песнь в апреле диком, О, скука ранняя, твоя. Нельзя скучать и плакать в мире. Довольно, критики кричат. Такой у зорь телесный вырез, Сякой хмельной от яблонь чад. А я безумец неисправный. Найти не думая, искал. Мне скажут: в звезды смотрят фавны… О, скука смертная, тоска…
302
Себя нашел, себя я выгнал На путь змеиный, столбовой. Четыре пальца строк – сигнал, И свистом ветер тянет в бой… Не мог пройти я равнодушно, Прожить покойником не мог. За то, что в мире слишком скучно Беречь сердечный свой комок. И встал с ленивого матраца, И в мир шумящий, в мир большой С колчаном строф ушел я драться, Ушел врагов хватать душой.
303
Как скучно, как скучно в Европе, Забыла о славном быке. Мир сказку античную пропил В грязи золотой, в кабаке. В поэтах обломки остались, В музеях стеклянных висков. И лица сковала усталость, Бессилье пропащих веков. Ползет черным облаком скука Над лесом безлиственным труб. Лазурь от закатов безрука, Скребет ее крышами Крупп. И снова, и снова, как сон ты, С оркестрами солнца восток, И в шинах златых горизонты, И кузов планеты широк.
304
Еще зари не замер жар Под пеплом облака седым, А мрак по каплям набежал Из синей дырочки звезды. Сковал березки он, чей стан Белейшим лыком страсти шит, Уполз в лощины по кустам, По голубым углам глуши. В болотах там заклокотал, Засеял звездное вино. И где-то в синях высота Зачатье солнца чует вновь.
