Луна опустилась в тучу на западе. Кир-Кор взглянул на многоцветные гроздья алмазных звезд, кое-где обведенные серебристо-бело-голубой каймой, и стал следить за приближением береговых утесов. Прибойные волны с шумом разбивались о круто уходящие в ночное море скалы, и, если б у берега не обнаружился вдруг матово-белый, как фосфоресцирующая льдина, мыс аванпорта для малотоннажных судов, шкиперское бесстрашие Матея Карайосифоглу выглядело бы здесь неуместным. За пять секунд до лобового удара «льдина» лопнула, разошлась, и катамаран сбросил скорость на полосе глянцево-темной воды между двумя перронами.

— Приехали, — сказала Марсана. Обхватила плечи руками, словно в ознобе: — Ощущаете, парни, какая здесь первозданность?..

Будто в ответ — звонкий шелест очередного старта с невидимой отсюда авиатеррасы. По верхушкам пальм над высоким склоном скользнули золотисто-желтые лучи фар. Кир-Кор проводил взглядом эскадрилью эрейбусов — двадцать седьмую по счету — вот такая здесь первозданность. Впрочем, теперь, когда отзвенели голоса певцов и отполыхала фантасмагория гигантских светопластических декораций, на островах стало спокойнее, несмотря даже на старты флаинг-машин. Юркие реалеты, мигая светосигналами, взмывали над склоном и разлетались кто куда, а синевато-прозрачные, как мыльные пузыри, грузные, с полной выкладкой габаритных огней эрейбусы тянулись все в одном направлении — строго на северо-запад.

— Это в столицу, — сказал Матис. — Остров Столичный.

— Кирилл, — сказала Марсана, — вы, должно быть, не знаете… На Театральном нет гостиничного комплекса.

— Но что-то ведь есть? «Пристанищ тут вокруг немало, — заметил опытный хитрец, — шале, фаре, отель, бунгало. Изба туриста, наконец».

— Есть «Бунгало дель сиело» — фешенебельный катаготий для певцов и актеров. Вас, понятно, туда не пропустят.

— Не волнуйтесь за меня, эвгина.

— Я не волнуюсь — я предупреждаю.

— Я не собираюсь там надолго задерживаться, — объяснил Кир-Кор. — Мне гостиница не нужна.

— Может, нам подождать у причала? — спросил Матис.

— Нет. Я и так в долгу у вас за дивный вечер. Благодарен безмерно.

— Правда? — Марсана все еще потирала плечи руками. — Вам и вправду понравилось? Что понравилось больше всего?

— Совместное наше плавание. Вот… возьмите на память. — Он помог Марсане разнять половинки феррованадиевого пенальчика. — Подставьте ладонь.

— Что это?.. Какая прелесть! — Она уставилась на точечные огоньки, непостижимо хитро и волшебно парящие над продолговатым на ощупь кристаллом. Их было три — два голубых и один синий.

Стоило дрогнуть руке — огоньки мгновенно перемещались в пространстве. Но между собой эти искроподобные точки сохраняли четко фиксированную дистанцию: две голубые — тесной парой, синяя — чуть в стороне.

Перешагнув через канаты релинга, Кир-Кор обернулся. Трехточечный самоцвет Планара, бесспорно, произвел на Марсану сильное впечатление.

— Откуда это? — настаивала она.

— Издалека.

— Точнее вы не могли бы ответить?

— Точнее… очень издалека. На всякий случай не подносите кристалл слишком близко к глазам при солнечном свете.

— Не буду. У него есть какое-нибудь имя?

— Общепринятого названия минерал пока не имеет.

— Все эффектные драгоценные камни имеют личные имена.

— Действительно… «Синяя птица». Как? Подойдет?

— Желаете мне удачи?.. Спасибо, Кирилл. Вдруг захотите свидеться с нами — добро пожаловать на остров Контур. На тот, где сегодня на рейде «Синяя птица». У вас развито чувство пространственной ориентировки?

— Надеюсь.

— Тогда легко найдете наш Центр. Немногим труднее найти претора директории Центра — это Матей Карайосифоглу. Как правило, всегда на месте эксперт по морской акустике Марсана Гай — это я.

— Центр зонального резервирования популяции бутылконосых дельфинов, — уточнил Матис.

— Запомнили, Кирилл? Нет? Повторить?

— Как правило, запоминаю с первого раза.

— Не делайте сегодня исключений. До свидания. Вижу, торопитесь уйти. Ну что ж, идите… Всего вам самого доброго.

— Прощайте, эвгина. Прощайте, Матис. — У Кир-Кора не повернулся язык произнести «до свидания».

— До свидания, — сказал Матис.

«Это если мне исключительно повезет», — подумал Кир-Кор.

— Да, — спохватилась Марсана, — а куда нам девать высотную амуницию?

— Куда угодно, способ утилизации выбирайте сами.

— Я сделаю из вашего гермошлема кубок. Буду пить из него ледяное кокосовое молоко, охлаждая жгучее чувство своего тропического одиночества… Поцелуйте меня, Кирилл.

«Ну конечно, — подумал Кир-Кор, — ради этого я так сюда торопился».

— Не хотите поцеловать меня на прощание? Почему?

— У меня есть причина не делать этого.

— Я сама сделаю это. Почти без причин. Обратите внимание на слово «почти».