Вновь перед ее тонаром выстроилась небольшая очередь — человек шесть.

— Мне дайте соломку и батон белого, — просунулась в окошко толстая накрашенная физиономия какой-то тетки.

— Двадцать один пятьдесят, — ответила Аля, положив товар возле окошка и пробивая чек.

— Хлеб-то вчерашний, — поморщилась тетка, помяв батон сквозь пакет своими толстыми пальцами.

— Другого нет, — устало ответила Аля.

— Ладно, не надо хлеба, только соломку.

— Вы ж его руками трогали! — возмутилась Аля.

— Подумаешь, он же в пакете. И вообще, надо было предупреждать, что вчерашний, — упрямо возразила тетка. Аля уже знала, что спорить тут бесполезно, — навязывать товар она так и не научилась.

— Тогда четырнадцать, — пришлось перебивать чек. Аля ждала, тетка, сложив соломку в сумку, тоже ждала. — Четырнадцать рублей, — повторила Аля.

— Я же дала вам деньги, девушка, сдачу жду, — мерзким голосом сообщила тетка. — Сто рублей вот сюда положила.

— Ничего вы не клали, да я и не беру, пока чек не пробью, — стала спорить Аля.

— Клала, клала она сюда деньги, — вмешался в спор стоявший следующим в очереди мужчина. — Девушка, давайте скорее, я опаздываю.

Аля растерялась и автоматически отсчитала сдачу со ста рублей. Нахмурившись, продала черный хлеб нетерпеливому мужчине и только потом поняла, что ее просто обманули, а этот мужчина — явно сообщник толстой тетки, сразу юркнувшей в подошедший троллейбус. Едва сдерживая мгновенно подступившие слезы обиды и беспомощной злости, Аля обслужила оставшуюся часть очереди.

Вот так запросто потерять сто рублей! Это была ее зарплата за день! И зачем она вообще пошла в эту торговлю, ведь здесь явно не ее место. Теперь понятно, почему в иной день она недосчитывается то пятидесяти, а то и двухсот рублей. И ведь все это вычтут из ее зарплаты.

Она с ненавистью взглянула на очередного покупателя, подходившего к ее ларьку.

— Девушка, скажите, пожалуйста, вы работали здесь в среду? Не заметили ли вы тут случайно такого лысого высокого мужчину, возможно, он мог быть с девочкой пятнадцати лет, вот этой. — Покупатель показал фото девочки.

— Не видела я никого, — довольно грубо ответила Аля. — И вообще, в среду не моя смена была.

Молодой человек вежливо поблагодарил и отошел от тонара. И правильно — нечего товар загораживать!

Правда, потом Аля вспомнила, что как раз в среду она работала вне графика, подменяя Надежду Ивановну — вторую продавщицу. И даже, кажется, видела какого-то лысого — тот подходил к ней и чуть ли не пытался познакомиться, но Але он не понравился. Правда, девочки с ним не было…

Она уже хотела позвать этого вежливого молодого человека, а потом решила, что не стоит. У нее и своих проблем хватает. К тому же стоило вспомнить о собственных обидах, как на глаза вновь набежали слезы.

Аля отвернулась и всхлипнула. Потом пошарила по карманам… Носового платка не было. А глаза уже, кажется, начали течь. Что делать? Оставалось одно — закрывать окошко и срочно приводить себя в порядок.

«Ну почему, почем у я такая невезучая!» — думала Аля, разыскивая пудреницу, чтобы осмотреть свои глаза.

— Девушка… — вдруг послышался почти знакомый голос.

Аля резко обернулась с намерением на этот раз не дать спуску покупателю. Но в окошке был молодой человек, который только что расспрашивал о лысом мужчине с девочкой. Молодой человек протягивал ей белый, аккуратно сложенный ровным прямоугольником носовой платок. Аля хотела сказать что-то грубое, но слова застряли у нее в горле — очень уж кротко и доброжелательно улыбался юноша.

— Возьмите, — сказал он.

И Аля взяла. А потом, все-таки закрыв тонар, они довольно долго сидели на скамейке и Аля рассказала Саше (юношу звали именно так) все подробности того, что она помнила. К сожалению, помнила она немного.

— Ходил тут время от времени такой…

— Приметы, — настаивал Саша, — какие у него были особые приметы?

— Да никаких… Лицо самое обычное…

— Ну, может быть, шрам или нос какой-то особой формы?

Аля только качала головой:

— Обычный нос.

Минут через двадцать Саша, записав ее телефон, ушел.

— Я позвоню… Как-нибудь, — сказал он на прощание.

Аля продолжала торговать хлебом. Теперь жизнь почему-то не казалась ей такой уж безнадежной.

10

На следующее утро Бритвина прослушала записи своих вчерашних бесед и, систематизировав их, поняла, что во всем этом потоке пересказов одного и того же факта присутствует главное и весьма ценное сведение. Практически все говорившие утверждали, что уже видели этого мужчину раньше. Это могло быть заблуждением: не такие уж особенные приметы — высокий рост и лысина во всю голову, да и плащи, несмотря на лето, в Москве носят многие, но, может статься, ей удастся напасть на след похитителя, если тот появится в парке еще раз.