— О черт!

— Успокойся. Все в порядке. Твои бумаги у королевы. Я сам их отнес.

— И что она сказала?

— Она сказала: "Очень хорошо", и выглядела разочарованной, — смеясь, сказал Рони-Шерье.

— Тогда порядок, — усмехнулся Орсини.

— Она сейчас просматривает их.

— Ищет, к чему бы придраться.

— А есть к чему?

— При желании всегда можно найти.

Орсини ошибся. Королева высказала ему, что одобряет его работу, и пожелала дальнейших успехов. Постепенно она все меньше уделяла внимание его докладам и все больше доверяла ему самому справляться с трудностями.

Однажды кардинал Жанери, умный старец, никогда не дававший пустых советов, предложил Изабелле поговорить с ним наедине.

— Ваше величество, — скромно заметил кардинал, — я не собираюсь обсуждать вас или ваши поступки, но знайте, что я сочту честью оберегать вас, пока могу. У меня есть своя тайная полиция, и я слышу то, что не доходит до вас, потому что вы королева и стоите выше окружающих. Вы, наверное, не знаете, что Рони-Шерье считают вашим любовником?

— Но это неправда! Ничего предосудительного… не было!

— Милая Изабелла! Позволите мне так вас называть? Это не мое дело, к кому лежит ваша душа. Но так говорят, и не в моих силах позакрывать злые рты. Тут уж вы сами должны позаботиться о себе.

— Я позабочусь, — твердо обещала Изабелла.

— И еще… Что касается м-ль де Тэшкен…

— Она просила разрешения, чтобы их с Бустилоном обвенчали в тюрьме,

— произнесла Изабелла задумчиво.

— Ее видели в местах, по меньшей мере странных для женщины ее сословия. Она ведет себя подозрительно. На вашем месте я бы приставил к ней людей.

— К Луизе? Ради Бога…

— Она что-то замыслила, верьте моему чутью.

— Я пригляжу за ней.

Старый кардинал был прав. Через несколько дней Изабелла решила навестить Луизу. Вместе с Антуаном они отправились к фрейлине, уже несколько дней не показывавшейся при дворе.

Луизы не было дома, но ее служанка выглядела очень встревоженной. Изабелла и Антуан переглянулись.

— Проедемся-ка мы в сторону тюрьмы. Возможно, она там, — предложила Изабелла, хотя часы посещения в тюрьме начинались гораздо позднее.

Неподалеку от тюрьмы они заметили подозрительный темный экипаж, в окошке которого мелькнуло бледное женское личико.

— Это Тэшкен, ей-богу, — шепнула Изабелла.

— Можем отъехать в сторону и подождать, что она станет делать, — предложил Антуан.

Это было разумно, и они остановились за углом. Вскоре их слух привлек тихий стук копыт и скрип колес. Экипаж Луизы тронулся с места.

— За ней, — сказала Изабелла кучеру. Они почти поравнялись с экипажем. Шторки были открыты, и Луизы там не было.

— Очень странно, — заметила Изабелла. — Она могла пересесть на лошадь или в другой экипаж. Но далеко уехать еще не могла. Поспешим.

Кучер стегнул лошадей, и карета помчалась по дороге. Некоторое время они никого не видели, но миновав поворот, они заметили вдалеке троих всадников, скакавших во весь опор. Постепенно расстояние сокращалось.

— Это Луиза, Бустилон и кто-то третий! Кардинал был прав! Бустилон бежал! — воскликнула Изабелла. — За ними, скорее!

Преследуемые заметили погоню, и напрягли силы до пределы. Только всадница отставала, не в состоянии держаться наравне с мужчинами. Но Луиза не интересовала королеву.

— Скорее же! Мы отстаем! — кричала она кучеру. Но тяжелая карета не могла угнаться за всадниками.

— Нам не догнать их, — прошипел Антуан, преисполненный ненависти к Бустилону, своему врагу, врагу королевы. Он выхватил пистолет и стал целиться на ходу, приоткрыв дверцу. Изабелла ахнула. Антуан оглушительно выстрелил и не попал. Он выстрелил снова. Один из всадников взмахнул руками и рухнул наземь. Кучер натянул поводья, и Антуан выскочил наружу. Королева тоже спрыгнула на землю, даже не дожидаясь, пока ей подадут руку. Они поспешили к беглецам.

Бустилон был убит наповал. Антуан чудом попал ему в сердце, хотя стрелял на ходу и с большого расстояния. Луиза лежала без чувств. Третий, как видно, слуга, ускакал. Это был финал.

Вернувшись во дворец, королева расплакалась от растерянности, не стесняясь взволнованных фрейлин. Все происшедшее часом раньше казалось кошмаром. И кошмар не желал кончаться. Королева с трудом понимала, что Луиза лежит у ее ног и рыдает.

— Я уйду в монастырь, но отомстите за него, отомстите! Это же убийство! Отомстите! Его убили! Убили! О, я умру! Как же я теперь?! Ваше величество, вы столь добры и милосердны! Не прощайте убийцу, не покрывайте зло. Будьте справедливы! Будьте милостивы ко мне в последний раз. Потом я уйду, и я никогда больше не вернусь, ни о чем больше не попрошу. Но пусть кровь убийцы прольется рядом с кровью жертвы! Отомстите за него, отомстите!