Очистив нашу науку от идеалистической шелухи, от неверных идеалистических концепций буржуазных генетиков и некоторых наших собственных генетиков, мы, советские ученые, должны в здоровой атмосфере творческих споров и содружества смелее двигать развитие советской науки и использовать все творческие работы в нашей науке на благо нашей Родины.

Мы должны далее с возмущением отметить, что выступления различных дарлингтонов в Англии и саксов в Америке по адресу советской науки не носят на себе и следа научности. Наша прекрасная Родина стоит как могучий оплот мира, как гордость и надежда всего прогрессивного человечества, и мы, советские ученые, один из отрядов всего советского народа, можем спорить между собой, ибо только в творческих спорах наука двигается вперед. Но эти споры должны вестись на базе морально-политического единства, на базе единственно передового учения Ленина – Сталина. Вот это нас объединяет, это нам дорого и это служит порукой тому, что советская наука добьется новых больших побед на благо нашей Родины. (Аплодисменты.)

П.П. Лобанов. Объявляется перерыв на 15 минут.

Голос с места. Там записки есть.

С.И. Алиханян. Их очень много, и мне нужно время, чтобы их прочесть.

(Объявляется перерыв.)

Академик П.П. Лобанов. Работа сессии продолжается. Слово для ответа на записки имеет тов. Алиханян. Тов. Алиханян есть? Нет. Тогда слово имеет профессор Поляков.

Профессор И.М. Поляков (член-корреспондент Академии наук УССР). В современной биологической науке идет напряженная борьба прогрессивного и реакционного, старого и нового, материализма и идеализма. И в этой борьбе передовая научная идеология Советского Союза противостоит гнилой идеологии капиталистического мира. Та борьба, которая происходит в биологической науке, является отражением острой, напряженной классовой борьбы.

В чем конкретно выражается эта борьба в области эволюционной теории и генетики?

Если говорить о внешней стороне дела, то мы видим, что на Западе и в Америке возникают и плодятся во множестве различные антидарвинистские теории и теорийки, всевозможные аристогенезы, протерогенезы и пр. О всех этих «генезах» и «измах» можно сказать то же, что говорил Ленин о гелертерской игре в новые словечки, в мудреные термины и хитрые измы. Вся эта лжеученость должна прикрыть враждебную нам философскую линию, линию идеализма и метафизики.

В области эволюционной теории и генетики основное направление атак на дарвинизм идет в настоящее время со стороны неодарвинизма, со стороны вейсманизма.

Неодарвинизм оказался не в состоянии разрешить такие основные вопросы эволюционной теории, как соотношение внешних и внутренних факторов в изменчивости и эволюции, соотношение части и целого в эволюции организмов и т.д. Вейсманизм-неодарвинизм построил метафизическую теорию эволюции, отрицающую творческую роль естественного отбора, неверно трактующую роль наследственной изменчивости, значение мутаций в эволюции и ряд других вопросов.

Морган, Симпсон, Григе, Шелл, Майер и другие, хотя все они или многие из них считают себя дарвинистами, но по существу мы имеем дело с вейсманизмом, неодарвинистической реакцией. И совершенно правильно и своевременно поставлен вопрос о том, что многие современные авторы, именующие себя дарвинистами, являются в сущности метафизиками, неодарвинистами, являются – если взять старый тимирязевский термин мендельянство – неомендельянцами.

В трактовке процессов эволюции неодарвинисты стоят на позициях довлеющей роли мутаций, отрицания влияния внешней среды на процессы развития. Если взять Вейсмана, Моргана, Шелла и других, то все они рассматривают организм в отрыве от среды, подменяют творческое действие отбора фактором изоляции примером того являются Майер и др.), допускают в условиях изоляции, путем выщепления, мутации не только низших систематических категорий, но и высших. Результат этой идеалистической, метафизической концепции, которая вытекает не из дарвинизма, а из современного вейсманизма, из неверной оценки роли мутаций в эволюции, из неверного понимания взаимоотношений организма и среды в эволюции, является то, что все эти авторы смыкаются с автогенетиками. С другой стороны, к антидарвинистам примыкают ламаркисты, которые упрощенчески понимают взаимоотношение организма и среды, стоят на позиции вульгарной теории равновесия и не могут дать научного материалистического объяснения проблеме органической целесообразности.

Не случайно многие буржуазные генетики пришли к позициям вейсманизма и неодарвинизма в области эволюционной теории, стали сторонниками учения о преадаптации, утверждающего, что приспособительные черты организма зарождаются заблаговременно, задолго до того, как организм попадает в данные условия среды, и только в соответствующих условиях изоляции эти черты выявляются.

Не случайно Морган, Шелл и другие стоят на позициях преадаптации. Не случайно Пеняет попытался не так давно воскресить бэтеонианство, а Григс, Нэбор и другие воскрешают лотсианство, что может показаться чудовищным в наше время.

Это связано с рядом серьезных теоретических ошибок в самой генетике. В чем заключаются эти ошибки? Эти ошибки, на мой взгляд, заключаются прежде всего в учении об автогенезе, в непонимании физиологической природы процесса наследственной изменчивости. Эти ошибки связаны с метафизической концепцией гена, с непониманием организма как целого в индивидуальном и историческом развитии. Это неминуемо привело к тому абстрактному и глубоко а биологическом у подходу к проблеме видообразования, который характерен для названных ученых. Отсюда неверная трактовка мутаций, преадаптационизм и все прочие понятия антидарвинизма.