C детских лет Индия рисовалась в моем представлении сказочной страной. В школьные годы я зачитывался книгами о приключениях в джунглях, об охоте на тигров и диких слонов, о факирах и заклинателях змей. Эти картины Индии манили воображение ребенка. Я представлял себя бесстрашным охотником, мысленно восхищался необъяснимыми фокусами факиров, с замиранием сердца наблюдал за прожорливыми крокодилами, поджидающими свою добычу в священных водах Ганга.
В юношеские годы в студии молодого балета в Петрограде, в спектакле «Баядерка», я играл молодого брамина. Но это отнюдь не давало мне никакого права считать себя знатоком Индии. С годами мои представления о ней, естественно, стали иными. Я узнал о многих замечательных произведениях архитектуры, созданных безыменными великими зодчими индийского народа, и в то же время в моем сознании как-то не укладывалась мысль о том, что огромный талантливый народ находится под гнетом английских колонизаторов, высасывающих из него все соки и силы. Я читал газеты и с негодованием узнавал о все новых и новых утонченных издевательствах, которые англичане допускали в отношении индийцев. Сообщения о страшной нищете, о ежегодно вспыхивающем голоде, уносящем миллионы жизней, преисполняли мое сердце глубоким негодованием и обидой за народ, томящийся в тисках колониального гнета. Но все же эти представления были очень поверхностны, далеки от действительности.
И вот мне предстоит побывать в этой стране. Прогрессивные деятели индийской кинематографии пригласили режиссера В. Пудовкина и меня приехать в Индию. Мы согласились. Фестиваль советских фильмов хотя и закончился, но нас все же просят приехать.
Начались сборы в далекий путь. Обязательно нужно было сделать прививки против оспы и некоторых других эпидемических заболеваний, иначе на границах южноазиатских государств нас не пропустят. В одной из московских поликлиник нам делают прививки. Мы относимся к этому несколько иронически, и пожилой врач, видя, с какой улыбкой я подставляю ему руку для укола, говорит:
— Не иронизируйте, товарищ Черкасов. Вот Вера Федоровна Комиссаржевская поехала на гастроли в Среднюю Азию, прививки против оспы не сделала и погибла там от этой страшной болезни.
Проходит несколько дней. Все готово: заграничные паспорта получены, проверены металлические бобины с фильмами, которые мы везем с собой, в чемоданы уложены летние костюмы.
Конец декабря. В Москве — приятная сердцу северянина погода: холодновато, снежно. Что ждет нас впереди?
Выясняется, что ближним путем — через Афганистан — в это время года лететь нельзя. Из-за снежных бурь самолет не сможет преодолеть вершин Гиндукуша. Нам рекомендуют другой маршрут, очень далекий и кружной: Москва — Прага — Рим — Каир — Бомбей. Путь намного удлиняется. Но делать нечего — полетим так!
Еще даже не светает, когда мы приезжаем на Внуковский аэродром. Прощаемся с близкими, с друзьями, занимаем места в самолете.
Мы на пути в Прагу. Летим среди облаков. Зимнее солнце скупо проглядывает сквозь стекла иллюминаторов.
Из кабины выходит летчик.
— Пролетаем над Краковом.
Внизу, под обрывками облаков, видим красавец город с остроконечными шпилями старинных соборов, с башнями знаменитого замка Вавель, Слева от нас возникают пики высоких гор. Это Татры. Здесь в Закопане, у подножия Татр, в 1912—1913 годах жил великий Ленин.
Миновав Татры, выходим из облаков. Приближаемся к Праге. На аэродроме чехословацкие солдаты расчищают снег. Оказывается, здесь бушевала небывалая снежная буря.
Нам предлагают отдохнуть два-три часа, и мы едем в гостиницу Алькрон. Чехословацкие деятели театра и кино за обедом расспрашивают нас о московских новостях, обещают на обратном пути из Индии показать нам новые фильмы, которые в ближайшее время выпустит киностудия Барандов.
В беседе время пролетает незаметно, пора возвращаться на аэродром. Большой самолет ДС-4 скандинавской аэролинии уже ожидает нас. В кабине более сорока удобных мест для сидения. Вспыхивает световой сигнал:
«Курить нельзя; прикрепитесь ремнями к креслу».
Самолет подруливает к взлетной площадке. Рев моторов, бег огромной машины по дорожке, и мы уже набираем высоту. Две стройные девушки-стюардессы с профессионально-любезной улыбкой разрешают открепить ремни; можно курить. На картонном подносике они подают горячий бифштекс.
Приближаемся к Вене. С земли желтые снопы прожекторов указывают пилоту место приземления. Снова световой сигнал:
«Курить нельзя; прикрепиться ремнями к креслу».
В Вене — час отдыха. Проходим через какой-то большой мрачный ангар. На аэродроме много разрушенных строений. Незаметно, чтобы их восстанавливали. Попадаем в комнату отдыха. Чиновники проверяют наши паспорта.
Снова в полете. Самолет забирается все выше. Летим над Альпами в сплошных облаках. Альтиметр показывает более 5000 метров. Трудно дышать на такой высоте. Часа через полтора начинается снижение. В темноте летим уже над итальянской территорией: видны огоньки городов.
На римском аэродроме нас встречают друзья из Совэкспортфильма.