По спине капитана пробежал неприятный холодок. Судя по тому, что он видел перед собой, старухасказала правду. Но Гилфорд тут же одернул себя. Ну и что из того, что замок пребывает в запустении? Девушке, даже такой деятельной, как леди Фиона, не под силу за всем уследить. А если учесть, что большинство крестьян разбежалось, все становится на свои места. Нет никаких гирудов! Это все глупые россказни, будто они обосновались в замке, всего лишь игра фантазии полоумной старухи! Если даже кровососы и обитают в этой местности, то предпочитают лесные чащи, как те твари, которые на них давеча накинулись. Их и гирудами-то назвать стыдно, просто одичавшие обращенцы. Ободренный этими мыслями, Гилфорд повернулся к старухе:

—Так где, говоришь, находится тайный вход в замок?

—Возле вон той церкви у подошвы восточной башни. — Старуха показала рукой на увитые ползучим шиповником живописные развалины церквушки. — Видите старый дуб? Прямо под ним находится склеп Бомонтов, мой господин. Неужели вы и впрямь пойдете в замок?

—Хотя бы для того, чтобы увидеть его хозяйку живой и сообщить тебе о том, что ты зря ее оплакиваешь!

—Да хранит вас Пресвятая Дева, господин офицер, — прошамкала старуха, протягивая экзекутору грязный лоскут. — Это оберег. Говорят, что он сделан из той же ткани, что и нерукотворный Плат Маргариты. Не побрезгуйте, мой господин. Возьмите это...

Гилфорд презрительно поморщился, но оберег все-таки взял. Кивком поблагодарив старуху, он двинулся к раскидистому дубу. Через несколько шагов оглянулся: старуха торопливо спускалась с холма. Наверное, решила вернуться к безымянной могиле. Капитан недоверчиво усмехнулся и с осуждением покачал головой. Нет ничего смешнее суеверий тупой и глупой черни. Он даже собирался выбросить лоскут, но потом передумал и, заткнув оберег за пояс, продолжил путь.

Каменный склеп, о котором говорила старуха, Гилфорд увидел сразу после того, как подошел к руинам церкви. Он имел вид готической часовни с остроконечным порталом и очень высоким и острым треугольным фронтоном, украшенным пятью башенками в виде закрытых крышками сосудов. Одна створка двери отсутствовала, вторая висела на петле и качалась на ветру, противно поскрипывая. По обеим сторонам от входа из стены торчали старые смоляные факелы с полусгнившими древками. Капитан выбрал тот, что выглядел покрепче, достал из-под кирасы кремень с кресалом и трут из корпии. Уже через несколько минут у него в руке запылал факел, с которым он и преступил порог родовой усыпальницы Бомонтов.

Внутри склеп выглядел как длинный коридор, противоположный конец которого скрывался в кромешной тьме. В ноздри ударило невыносимое зловоние. Под ногами хрустели черепки, по мере продвижения вперед пламя выхватывало из мрака каменные саркофаги, стоявшие один над другим в нишах, устроенных в стене склепа. Крышки их валялись на полу среди обломков костей, раздавленных черепов и остатков роскошных одеяний. Кто-то успел вволю поглумиться над вытащенными из гробов мертвецами. И лишь один, новый на вид деревянный гроб остался нетронутым.

Гилфорд не собирался задерживаться в этом царстве тления, но любопытство взяло верх. Он воткнулфакел в щель между досками и, поднатужившись, сбросил с гроба крышку. Упав на пол, она подняла тучу пыли. Когда пыль улеглась, капитан заглянул внутрь и отшатнулся. Лежавший в гробу благообразный старик, одетый в черный камзол с белым кружевным жабо, выглядел уснувшим. Костлявые руки покоились у него на груди, скрюченные пальцы сжимали золотую цепь с толстыми звеньями. На бледной коже отсутствовали следы тления, а губы под густыми, посеребренными сединой усами были ярко-красными. Как только свет упал на лицо гируда, он широко открыл глаза и начал медленно садиться в гробу.

Гилберт, не задумываясь, выхватил меч из ножен и несколько раз воткнул лезвие в горло живого мертвеца. Брызнула черная кровь. Старик откинулся назад. Потрясенный Гилберт вложил в следующий свой удар столько сил, что перерубил старика пополам вместе с гробом. Затем схватил факел и опрометью бросился в глубь склепа, где начинался подземный ход с ведущей наверх лестницей.

Здесь его ждал новый сюрприз. На середине лестничного пролета, привалившись спиной к стене, сидел мертвец, судя по виду, молодой крестьянин. Лицо его свела судорога ужаса, а на шее были отчетливо видны следы укуса, две ранки с обескровленными краями. Капитан обошел мертвеца, поднялся на оставшиеся три ступени и толкнул тяжелую деревянную дверь. Он оказался на первом этаже замка в большой зале со сводчатым потолком. Некогда здесь пировали хозяева. Об этом свидетельствовал длинный, уставленный глиняными тарелками и пузатыми бутылками стол. Теперь вся посуда была покрыта толстым слоем пыли и клочьями паутины. Вокруг стола валялись перевернутые лавки. Но не только картина мерзкого запустения заставила Гилфорда содрогнуться.

—О, Пресвятая Дева! — прошептал он еле слышно.

Повсюду лежали застывшие в самых причудливыхпозах мертвецы. Одни трупы уже превратились в скелеты, другие выглядели нетронутыми тлением. Он был один среди сонма покойников, некоторые из них начали шевелиться и медленно вставать на ноги...

Баффи с яростным лаем бросился в кусты. Андрей ринулся вслед за ним, сам того не ожидая, с разбегу влетел в облако плотного тумана и в замешательстве остановился. Белая пелена не только лишила его возможности видеть и ориентироваться. Она не позволяла звукам из внешнего мира проникать внутрь своего плотного кокона. Выручил порыв ветра. Он разорвал завесу тумана и унес прочь его обрывки. Андрей увидел лежавшую на траве черноволосую девушку в совершенно неуместном в этом глухом месте очень дорогом белом платье с корсетом и кринолином. Баффи с яростным рычанием вцепился ей в подол и начал тянуть его на себя.

—Фу, Баффи, фу! Сидеть! — Брюсов бросился к псу и оттащил его в сторону. — Не смей ее трогать, малыш!

Пятидесятифунтовый малыш, продолжая рычать и щерить пасть, нехотя сел на задние лапы. Андрей опустился на колени рядом девушкой, которая не подавала признаков жизни, и коснулся кончиками пальцев ее белой шеи, чтобы проверить пульс. Яремная жила не прощупывалась, но девушка тихо застонала, открыла глаза и с испугом огляделась по сторонам.

—Он ушел? — спросила она Андрея, глядя на него с благодарностью, как на своего спасителя.