— Я держала дверь на замке, — ответила она. — Хочу тебя разочаровать, я не играю в игры. Хорошо ли ты провел вечер?

Девушка сделала шаг вперед, гадая, сумеет ли она различить аромат женских духов на воротнике его рубашки.

— Я не в настроении ссориться с тобой сегодня, — без выражения произнес Алексей. — Если ты и в самом деле решила здесь жить, то, имей в виду, тем самым подвергаешь себя большой опасности.

— Но я же тебе даже не нравлюсь, — презрительно бросила она. — И уж конечно я могу отличить ложную угрозу от истинной.

Алексей подался вперед и, отделив от массы волос Элис один длинный локон, потер его между пальцами.

— Я не видел тебя с распущенными волосами уже лет десять, наверное.

Глубоко вдохнув, она оттолкнула его руку:

— Ты пьян?

— Мудрый человек никогда не станет напиваться две ночи подряд. И ты мне в действительности очень нравишься, Элис, — мягко произнес он.

Элис тут же поняла, что означают его слова. Он хочет ее. Она попыталась было захлопнуть дверь у него перед носом, но он опередил ее.

— А чего еще ты ожидала, одеваясь таким образом? Подозреваю, что ты хотела меня спровоцировать. Этот наряд ничегоне скрывает.

Элис отпустила дверь.

— Вообще-то мне нужно кое-что обсудить с тобой — утром, до того, как мы оба уедем.

Алексей снова прищурился:

— Голубой цвет тебе к лицу, но светло-розовый идет еще больше.

Щеки ее полыхнули огнем, который быстро распространился по всему телу.

— Теперь я поняла. Ты не станешь ломать мою дверь. Ты просто вежливо постучишь, а потом попытаешься соблазнить меня.

— Ты моя жена. — Он рассмеялся. — И я могу делать все, что пожелаю.

Элис снова потянулась к двери, но он снова не дал ей ее закрыть. Рассерженная, она вскричала:

— В какое время мы можем переговорить утром?

— Говори сейчас. — Алексей пожал плечами. — Я стою прямо перед тобой и горю желанием узнать, что же такого важного ты намерена мне сообщить.

Элис резко вздохнула, начиная сердиться на мужа.

— Переезда явно недостаточно.

Заслышав это, он, похоже, искренне удивился:

— Ты сбиваешь меня с толку.

— Я пытаюсь бороться со сплетнями, Алекси. Но если ты и дальше станешь появляться в городе без меня, все станут судачить за моей спиной о состоянии нашего брака. Тебе конечно же нет до этого дела, а вот мне есть.

Молодой человек скрестил руки на груди.

— Ты был с этой Гудмен сегодня?

Глаза его расширились.

— А тебе-то какое до этого дело? И в самом ли деле ты хочешь знать?

— Ты можешь поступать как тебе заблагорассудится, — чувствуя боль в груди, заявила Элис, — но не выставляй свои похождения напоказ! Что еще более важно, в течение нескольких следующих недель ты должен ухаживать за мной и притворяться заботливым мужем.

На лице его медленно появилась улыбка.

— Черта с два, Элис, — со смехом заявил он.

Ей отчаянно захотелось влепить ему пощечину.

— Я в самом деле имею в виду свои слова. Шесть лет я притворялась, что счастлива в браке, поэтому самое меньшее, что ты сейчас можешь сделать, — это показать, как хорошо мы ладим. А это, в свою очередь, подразумевает совместные появления на людях.

— Нет.

Он больше не улыбался.

— Я же не требую, чтобы ты отказался от своих любовниц, — поспешно произнесла Элис. — Ночью можешь делать что хочешь и с кем хочешь — но только в приватной обстановке. Встречайся со своими любовницами, если ты так этого жаждешь, Алекси. Но мы должны притворяться, что счастливы вместе, теперь, когда ты вернулся домой!

— Ты совсем спятила? — рявкнул он. — С чего это я должен участвовать в этой твоей игре? Твое общество меня совершенно не интересует, Элис, — по крайней мере, до наступления ночи и той самой приватной обстановки, о которой ты говорила.

Он окинул ее похотливым взглядом.

Элис ударила его по лицу так сильно, как только смогла.

Алексей схватил ее за запястья и притянул к себе. Глаза его сверкали.

— Ты дала мне пощечину вчера, — с угрозой в голосе произнес он. — Вижу, такое поведение начинает входить у тебя в привычку, и мне это не нравится.

— Ты хочешь видеть меня униженной? Мальчик, которого я любила, был джентльменом! — вскричала Элис, даже не пытаясь высвободиться из его хватки, потому что понимала бессмысленность этого.

Он воззрился на нее широко раскрытыми глазами.

— Нет, я не хочу видеть тебя униженной.

— Хорошо! Тогда ты сможешь пережить, что две или три недели на публике мы станем исполнять роли любящих супругов! Начиная с завтрашнего вечера в опере.

Элис намеревалась пойти туда с Блэром, но теперь же вознамерилась заставить мужа сопровождать ее. Он все еще держал ее за запястья. Коленями она при этом касалась его ног, а грудями — торса. Соски ее внезапно затвердели. Элис не могла игнорировать тот факт, что Алексей очень притягательный мужчина.