А она начинала нравиться мне все больше и больше.

– Юлия Сергеевна, я вам с удовольствием все расскажу, только история долгая, может вы пока это,... того? Посмотрите?

Она коротко кивнула, прикрыв глаза, и села на стул рядом со мной, взяв в руке металлическую штуку с круглым зеркальцем и надев налобный китайский фонарь со светодиодами.

– На что жалуемся?
– свет от ее фонаря меня ослепил, я зажмурился, отворачивая голову. Заметив, что меня слепит, она подняла голову, смотря на меня теперь как бы свысока.

– Я никогда ни жалуюсь.

– Прекрасно. С какой целью тогда ко мне?

– Зуб болит. Сильно. Вверху справа. Вот этот, который сразу за клыком, - показал я пальцем, приоткрыв рот. Вы мне облегчите страдания?

– Хорошо, сейчас посмотрим, - проигнорировав последний вопрос. Так, рот пошире. Шире. Еще шире.

Осмотрев зуб, она отложила инструмент, и приподняла фонарь на лбу, чтобы меня не слепило.

– С зубом все ясно. У вас пульпит. Зуб спасти можно, варианта два. Или подождать пока свет дадут, и я вам сразу же сделаю. Только неясно, когда свет будет. Могу вам сейчас обезболить, а завтра поедете в поселок Зеленовку, там в фельдшерском кабинете есть бормашина с механическим приводом. Единственное, не знаю, на месте ли там сейчас...

– А удалить зуб можно?

– Конечно можно. Но зачем вам зуб удалять, когда его спасти можно?

– Доктор, давайте удалим его сейчас? Честно, я уже устал от боли этой, сил нет. А дел много, просто некогда ждать, пока свет дадут, или в Зеленовку какую-то переться.

– Слушайте, у вас очень хорошие зубы. Этот зуб вполне можно спасти, и я считаю, что...

– Доктор, давайте удалим, - добавил я металлу в голос. Я вас очень убедительно прошу.

– Хорошо, - пожала девушка плечами. Давайте удалим, - она положила мне на десну ароматную ватку, и отвернулась, готовя устрашающего вида металлический шприц. От ватки на десне по десне сразу пошло легкое чувство онемения. Я дотронулся до нее языком, и понял, что это обезболивание для укола. Кончик языка тоже онемел. Прекрасно, укол в десну один из самых нелюбимых мной моментов у стоматолога. А раньше такого не делали.

– Хронические заболевания есть какие-либо? На анестезию как реагируете? В обморок не падаете?
– отвлеклась она от шприца.

– Да не, нормально все. Мне валерьянку только противопоказано.

– Валерьянку?
– удивленно глянула она на меня.

– Я в марте родился, так что меня после валерьянки держать надо. Башню срывает.

– Как это?
– посмотрела она на меня, не понимая, а потом махнула головой, - шуточки у вас. Рот открывайте, - она быстро уколола меня три раза в десну вокруг зуба, и положила шприц на столик, - пару минут ждем, пока заморозит. Если плохо будет, скажите сразу.

Укола я почти не почувствовал. И чего боялся, спрашивается.

– Доктор, а этот зуб же, он недалеко, его быстро удалить?

Юлия немного подумала. Потом начала отвечать, и пока говорила, я на нее залюбовался. Мало того, что симпатичная и непосредственная, так еще и своей обстоятельностью подкупает.

– Вы знаете, очень часто бывает так, что вроде с виду зуб очень легко выйдет, а проблемы начинаются. А иногда смотришь, кажется, что сложно будет неимоверно, а выходит с легкостью. Так что я никогда не загадываю, и стараюсь прогнозов не давать. Попробуйте, заморозилось у вас?

Я потрогал языком десну у зуба. Боль в зубе чувствовать перестал, и десна вроде на нажатия языком не реагирует.

– Вроде да.

– Хорошо, приступим тогда. Если что, вы мне мигните, если боль почувствуете, окей?

Я кивнул. Доктор на мое удивление взяла не плоскогубцы свои, а какой-то штырь, и несколько раз надавила на зуб. В последний раз, когда давила, я еле удержался от вскрика. Обезболивающие подействовало как-то неправильно, но дурацкое чувство бравады заставило промолчать. Лишь когда она отложила этот штырь стремный, и взяла свои кусачки, я подал голос.

– Доктор, как-то обезболивающее не обезболило. Может, еще кольнете?

– Что же вы молчите?
– нахмурила она лобик.

– Я вами залюбовался, и отвлекать не хотелось.

– В следующий раз говорите сразу, пожалуйста, - фирменным стальным голосом выговорила она мне. А щеки у нее вроде покраснели. Но вид она сохраняет серьезный до невозможности.

После еще нескольких уколов прошло несколько минут, она вопросительно посмотрела на меня, я лишь кивнул. Она вновь взяла свои кусачки, зажала в них зуб, и начала его расшатывать. Чувство, когда у тебя в глубине десне шевелятся корни, само по себе неприятное, а когда это болью сопровождается... я не сдержался, сморщился.

– Больно?
– сразу же убрала кусачки она.

– Терпимо, - я опять сморщился.

– Давайте еще укол. Вы кстати, алкоголь сегодня употребляли?

– Нет, я же обезболивающие пил.

– Так. А что принимали?

– Кетанов какой-то, две таблетки, анальгин, чеснок к запястью мотал, и к бениной матери за помощью обращался.

– А, ну ясно. После кетанова и не действует. Давайте еще укол, но я не уверена, что подействует.

– Юлия Сергеевна, давайте вы уже выдергивайте его. Я уж устал от этого зуба, потерплю.