Шрифт:
Приведем два примера настоящих фантазий на тему узурпации.
М208, имеющий средние показатели по Е и F, высокие по РЕС, настаивает, по словам интервьюера,
что президент Рузвельт потерял на выборах несколько тысяч голосов согласно тем подсчетам, которые он сделал со своим отцом на основе сообщений по радио; отсюда можно сделать вывод, что официальные подсчеты были некорректны.
Хотя этот человек «против правительственной неразберихи и некомпетентности, за инициативу и соревнование», он пока испытывает безграничное доверие к социальному контролю со стороны соответствующих организаций:
«Наилучшими организациями для граждан, нужными для того, чтобы оказать влияние в своем округе, являются местные торговые палаты. Улучшая свой город, вы делаете его привлекательным и способствуете его процветанию». Он сказал, что вступил в торговую палату Сан-Франциско и что эта организация рассылает открытки всем жителям города, чтобы увеличить количество своих членов.
М656, Н , приговоренный к сроку за грабеж и подлог, был проинтервьюирован вскоре после смерти Рузвельта. Когда его спросили, что он считает сейчас самой большой опасностью для страны, сказал:
Правительство, которое у нас было и привело к войне, нацистская диктатура.
M109, Н , вышеупомянутый студент-токсиколог, убежден, что Рузвельт только претворял идеи Гувера. Это мнение нередко встречается среди предубежденных респондентов, рассматривающих Новый курс как узурпацию, или даже «воровство» идей у оппонента. На дальнейшие расспросы о Рузвельте он сказал:
Он узурпировал власть, чтобы сделать необходимое – он взял власти больше, чем нужно, и у него были подозрительные дела с Черчиллем и Сталиным, о которых мы ничего не знаем.
В результате представление об узурпаторе совпадает с понятием заговорщика, который занимается «секретными» делами в ущерб своей стране.
Постоянство и настойчивость, с которой высказывается идея узурпатора, а также абсурдный характер многих утверждений подтверждают, что мы не случайно назвали это «комплексом», поскольку идея эта основана на широкой и устойчивой психологической конфигурации. Насколько нам известно, в психологической литературе этому комплексу не уделяли никакого внимания, хотя связанные с ним конфликты необычайно распространены в западноевропейской драматургии. Отсюда следует предположить, что у данного комплекса на уровне динамики инстинктов имеются глубокие корни. Достаточно вспомнить самые знаменитые трагедии Шекспира: «Гамлет», «Король Лир», «Макбет», «Юлий Цезарь» и «Ричард III» – так или иначе они связаны с идеей узурпации. Тема узурпатора проходит красной нитью через все драмы Шиллера – от Франца Моора в «Разбойниках» до «Димитрия». Этому легко найти объяснение на социопсихологическом уровне, то есть на уровне достаточно поверхностном и абстрактном. Власть и привилегии, требующие жертв от всех, кто не пользуется ее преимуществами, возбуждают к себе отвращение и глубоко ранят стремление к равенству и справедливости, возникшее с развитием нашей культуры. В глубине души все считают любые привилегии незаконными. Однако каждый испытывает постоянное давление, вынуждающее его приспособиться к окружающему миру, к системе властных отношений. Процесс происходит на протяжении веков, и его результаты повлияли на структуру современной личности, стали ее неотъемлемой частью. Это значит, что люди научились подавлять свое отвращение к привилегиям, привыкли считать законным то, что раньше считалось беззаконием. Но поскольку привилегии неотделимы от людских страданий, то никогда с ними никто полностью не смирится. Поэтому к ним наблюдается исключительно амбивалентное отношение. И если их принимают сознательно, то отвергают бессознательно. Таким образом, возникает эмоциональный компромисс между вынужденным признанием власти и ее неприятием. Неприятие переносится с «легитимных» представителей власти на тех, кто хочет отнять власть у них же, кто в своих целях отождествляет себя с властью, но нарушает при этом кодекс существующих властных отношений. В этом случае идеальным объектом такого переноса становится узурпатор; его можно обвинить в «жажде власти», сохраняя при этом позитивное отношение к существующей власти. И все же в глубине души с этим уживается симпатия к узурпатору. Именно этот конфликт между такой симпатией и вытесненной агрессивностью является драматическим.
Вместе с тем есть основания думать, что все эти рассуждения недостаточны для объяснения комплекса узурпатора. Наверняка здесь участвуют глубинные архаические механизмы. Как правило, комплекс узурпатора связан с проблемой семьи. Узурпатор называет себя членом семьи, к которой не принадлежит, или как минимум претендует на права другой семьи. Можно отметить, что комплекс узурпатора является составной частью мифа об Эдипе, ведь он считает себя настоящим сыном приемных родителей, и эта ошибка ведет к трагическим последствиям. Со всеми оговорками можно выдвинуть гипотезу о том, что связано это с нередким наблюдением: люди боятся узнать, что на самом деле они неродные дети своих родителей. Этот страх основан на смутном ощущении, что семья, существующая в нашей цивилизации, не «дана от природы», что наше биологическое происхождение не совпадает с институтом брака и моногамии, короче, детей «приносит аист». Мы чувствуем, что у цивилизации ненадежный кров, что дом семьи стоит на шатком фундаменте. Мы переносим эту неуверенность на узурпатора, имеющего образ неродного сына, который психологически становится ритуальной «жертвой», а его гибель бессознательно приносит нам покой и уверенность. Очень может быть, что наше стремление «найти узурпатора» глубочайшим образом коренится в психологической природе.
6. Ф. Д. Рузвельт
Средоточием комплекса узурпатора стал Рузвельт; само его имя провоцирует глубокие различия между высокими и низкими показателями в материалах интервью на политико-экономические темы. Как мы и предполагали, все суждения о покойном президенте носят личностный характер. Связанные с ним политические вопросы проявляются исключительно как свойства самой личности. Его критикуют или хвалят, потому что он таков сам по себе, а не потому, что он отстаивает те или иные идеи. Самое ужасное обвинение – поджигатель войны; часто оно принимает форму поиска выдуманных заговоров, что весьма характерно для комплекса узурпатора.
М664с, Н , отбывающий за подлог годичный срок в тюрьме Сан-Квентин, признается, что раньше был сторонником Рузвельта:
Черт возьми, на тех (выборах) я был целиком и полностью за Рузвельта, у нас была жуткая депрессия, и одну вещь он сделал для страны – он с ней справился… Но война была не нужна. (Как мы в нее вступили?) Это началось с того, что послали оружие в Японию, а потом помогали Англии…
Идея «красного» Рузвельта характерна для того же рода возражений и параноидных преувеличений политических антипатий. Но хотя гораздо более распространены среди респондентов с высокими показателями по Е и РЕС, иногда их можно обнаружить и у представителей с низкими показателями. Отметим мнение F140, молодой сотрудницы детсада (низкие показатели по Е, но высокие по A-S и РЕC ). Вначале ссылается на отца: