Надо сказать, что я сам с детства обладал некоторыми способностями в области парапсихологии, но всегда тщательно это скрывал, боясь вызвать к себе недоверие со стороны окружающих и стать мишенью насмешек со стороны коллег. И уж, разумеется, никак не предполагал, что столкнусь с этим явлением вплотную, а тем более профессионально.

Признаться, сначала в необычном поручении мне показался подвох со стороны Шурыгина.

Дело в том, что этот проницательный человек запросто мог вычислить мои необычные способности и поэтому именно мне дал такое необычное задание. Но потом, успокоившись, я понял, что мотив у Шурыгина был совсем другой.

Видно он считал, что я по складу своего характера и неуемной жаждой познания всего нового с энтузиазмом возьмусь за этот непростой, но интересный вопрос, причем подойду к нему с душой, а не формально.

Вчитываясь в документы, я быстро понял, что эти материалы уже побывали в самых высоких инстанциях и их отслеживает всесильный в ту пору КГБ.

Этот момент в какой-то степени облегчал задачу поэтому, не мешкая, я, позвонил в секретариат Председателя Комитета Госбезопасности и, назвавшись, попросил связать меня с куратором темы по их линии.

И действительно через некоторое время мне перезванивает полковник Михаил Александрович Бажанов и бодрым голосом сообщает, что он сам из Военно-Воздушных Сил, и общая координация работ возложена именно на него, а вовсе не на «комитетчиков».

Я, конечно, обрадовался такому повороту дел и пригласил его к себе. Тут же мне перезвонили из КГБ, подтвердив полномочия Бажанова, этот звонок развеял последние сомнения относительно серьезности предстоящей работы. Нельзя сказать, что я был счастлив от нового направления моей деятельности, но появление соратника заметно прибавляло настроения.

Поэтому вдохновленный появлением соратника, я набрал номер библиотеки В.И.Ленина, и попросил подготовить подборку книг и статей по вопросам феноменальных способностей людей, в том числе экстрасенсорным.

Учитывая, что меня в библиотеке неплохо знали, просьба была выполнена в кратчайшие сроки. Затем я успел сделать еще пару звонков, когда в мою комнату буквально ворвался энергичный полковник в авиационной форме с радостной улыбкой на лице.

Это был Михаил Бажанов. Оказалось, что раньше мы с ним уже неоднократно пересекались, и эти встречи оставили в его памяти хороший след. В разговоре оказалось, что Бажанов занимается темой экстрасенсорики несколько месяцев кряду и настолько ей увлечен, что намеревается посвятить ей оставшиеся годы своей службы в Вооруженных Силах. Через час уже он основательно ввел меня в курс дела, а я в свою очередь выдвинул Бажанову свой план дальнейших действий.

Он заключался в предложении создать из компетентных специалистов комиссию по экспериментальной проверке возможностей людей, отмеченных в документах в качестве обладателей феноменальных способностей. Я искренне предполагал, что только на основании заключения этой комиссии можно было бы написать объективный доклад руководству Минобороны.

Но Михаил на мое предложение нахмурился и заявил, что комиссию мы будем собирать не менее пятишести месяцев, а потом еще проводить экспериментальные проверки, которые займут не менее трех-четырех месяцев. И лишь к его пенсии сможем едва-едва написать и согласовать со всеми инстанциями доклад начальнику Генеральному штаба.

Выслушав его, я буквально поклялся, что все организационные вопросы беру на себя и максимум через два месяца, мы будем иметь готовый к представлению доклад.

Собеседник тяжело вздохнул и скрепя сердцем согласился, так как другого выхода у него попросту не было. Мы и в самом деле управились в этот срок. Собрали как энтузиастов, так и ортодоксов в особую комиссию, организовали её четкую работу, провели несколько совещаний с учеными и руководством нескольких военных структур и даже успели понаблюдать за практической работой экстрасенсов, которых подвергли самой основательной проверке.

Поначалу всё шло, «без сучка и задоринки». Экстрасенсы показали высокий уровень своего мастерства, учёные без особых замечаний подписали Акт экспертизы, а Бажанов, счастливый и радостный от успеха, прорвался к начальнику Г енштаба и блестяще ему доложил.

После его доклада была подписана историческая директива о создании в Генеральном штабе подразделения, ответственного за проведение работ по инновационным технологиям, к которым бола отнесена также и деятельность людей, наделенных неординарными способностями, в интересах Вооруженных Сил.

Но не успел я с чувством выполненного долга вернуться к своим обязанностям и накопившимся документам, как раздается звонок из Генерального штаба и мне с сожалением сообщают, что Бажанов решением министра обороны маршала Язова уволен из Вооруженных Сил, а начальник Генштаба вызывает меня к себе на доклад.

Разумеется, я был крайне удивлен такой постановке. В армии никогда не было принято через голову непосредственных командиров давать какие-либо указания. О создавшейся ситуации и вызове на ковер к большому начальству я немедленно доложил Шурыгину. На что, он мудро рассудил, что если люди напрямую вышли на меня, то у них действительно форс-мажор, а мне, не мешкая, надо ехать к начальнику Генерального штаба.