Данилевский Игорь Николаевич
Шрифт:
Видимо, все-таки ведущая роль удельного князя на Куликовом поле признавалась даже прямыми наследниками Дмитрия…
Несмотря на всю свою популярность, Дмитрий Иванович вплоть до 1988 г. не был канонизирован Русской Православной Церковью. Что могло послужить причиной столь странного пренебрежения к несомненным заслугам великого князя? Быть может, ему не простили бегства из Москвы в 1382 г., когда на Русь пришел Тохтамыш?
Действительно, когда через два года после Куликовской битвы новый ордынский хан пошел на Русь, чтобы получить тот самый выход, которого безуспешно добивался Мамай, Дмитрий Иванович покинул свою столицу:
«…В то время неколе си едва приде весть великому князю Дмитрию Ивановичу, вхвещающе рать татарскую, аще бо не хотяше Тактамышь, дабы кто принесл вести на Русскую землю о его приходи, того бо ради все гости рускыя, поимани быша и пограблени, и удержани, и дабы не было вести Руси. Но обаче суть неции доброхоты на пределах ординьских на то устроени, покорници суще земли Руской. Великии же князь Дмитрии Иванович слыша такову весть, оже идет на него сам царь в множестве силы своея, и нача совокупляти свои полцы ратных, и выеха из города Москвы, хотя ити противу татар, и начаша думать думу такову великия же князь Дмитрии Иванович со всеми князи рускыми. И обретеся разность в них, не хотяху помогати, не помянуша Давыда пророка, глаголюща: Се коль добро и коль красно, еже житии братии вкупе и другому приснопомнимому рекше:…Друг другу да послабляя, и брат брату помогая, яко град тверд есть. Бвшу промежду ими неодиначество и неимоверьство, и то познав и разумев, великии же князь Дмитрии Иванович и бысть в недоуменьи и размышленьи, не хотя стати противу самого царя, но поеха в свои град Переяславль и оттуду мимо Ростов, и пакы реку вборзе на Кострому. А Киприянь митрополит приеха на Москву, а в граде на Москве бысть замятня велика, бяху людии смущени, акы овца не имуща пастыря» [630]
630
Софийская первая летопись. Стб. 473.
Объяснений этому поступку было предложено немало.
Обычно исследователи ссылаются на то, что
«…захваченное врасплох московское правительство не сумело организовать оборону… Давшаяся тяжелой ценой и стоившая огромных потерь победа на Куликовом поле несколько ослабила русские военные силы, не сумевшие дать немедленный отпор новому татарскому удару. Дмитрий Иванович выехал из столицы для сбора ратных сил сначала в Переяславль, а потом в Кострому» [631] .
631
Очерки истории СССР: Период феодализма. IXXV вв.: В 2 ч. М., 1953. Ч. 2. С. 228.
В последнее время все чаще обращается внимание на слова летописца о том, что Дмитрий не хотя стати противу самого царя [632] . Тем самым вновь всплывает тема возможности противостояния законопослушного великого князя и самого царя.
Наконец, некоторые историки ссылаются на то, что Дмитрий был вынужден покинуть Москву по причине неодиначества и неимоверьства, царившего среди русских князей:
632
См., напр.: ГорскийА.А. О титуле царь в средневековой Руси: До середины XVI в.//Одиссей: Человек в истории. 1996: Ремесло историка на исходе XX в. М., 1996. С. 207–208.
«…именно из-за того, что князья…не хотяху пособляти друг другу и не изволиша помогати брат брату, великому князю Дмитрию, который с самого начала…хотя ити противу татар, пришлось оставить Москву»,
заключает придерживающаяся такого взгляда М. А. Салмина [633] .
Несколько иной подход к решению проблемы бегства великого князя Московского предлагает В. Н. Рудаков. Заранее отказываясь от выяснения того, почему же в действительности Дмитрий Донской покинул Москву, он обращает внимание на то, как описывает летописец отъезд Дмитрия Ивановича:
633
Салмина М. А. Повесть о нашествии Тохтамыша//Труды Отдела древнерусской литературы. Л, 1979. Т. 39. С. 149.
«…Автор…«Повести», по всей видимости, придавал особое значение тому факту, что…разорение Москвы происходило в отсутствие великого князя. Средневековый книжник, последовательно описывая события, не ограничился указанием на то, что Дмитрий…не ста на бой противу его (Тохтамыша), и не подья руки на царя, но поеха в град свой в Переяславль, и оттуду мимо Ростова, и паки реку, вборзе на Кострому. Подробно описав разгром Москвы татарами, гибель людей…от юнаго и до старца, разрушение церквей и монастырей, вставив в текст пространный…плач о разорении города… автор произведения вновь возвратился к теме отъезда великого князя:…князь же великий с княгинею и детьми пребысть на Костроме… И кто нас, братие, о семь не устрашится, видя таково смущение Рус кой земли! Яко же Господь глагола пророкамъ: Аще хощете послушаете мене благаа земнаа снесете, и положу страх вашь на вразех ваших. Аще ли не послушаете мене, то побегнете никим не гоними, пошлю на вы страх и ужас, побегнет васъ от пяти сто, а от ста тмаы [634] . Представляется, что дважды повторяющееся указание на отъезд Дмитрия из Москвы служило в…Повести своеобразным рефреном, наличие которого подчеркивало неблаговидность поступка великого князя. Кроме того, в процитированном перифразе библейского текста (ср.: Лев 26: 3, 68, 1417) видится явный намек на то, что, по мнению древнерусского книжника, Дмитрий не…послушал Господа, и именно это, по мнению автора…Повести, стало причиной страха, в результате которого великий князь действительно бежал…никем не гонимый в безопасное место… Автор…Повести достаточно явно указывает и на причины…взятия Москвы Тохта-мышем: сразу после отъезда Дмитрия Донского…бысть мятня многа и мятежь великь зело, бяху людие смущены, яко овца не имуще пастуха. Функции…пастуха приходится выполнять литовскому князю Остею, который на время прекращает…мятежь великь и возглавляет оборону города. Образ…пастыря, покинувшего…стадо свое, имеет библейские корни:.пастырь добрый полагает жизнь свою за овец, а наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка и оставляет овеци бежит, а волк расхищает овец и разгоняет их (Ин 10: 1115). Таким образом, неявно Дмитрий сравнивается с подобным нерадивым пастырем, не сберегшим свое стадо.
634
ПСРЛ. Т. IV. С. 89; ПСРЛ. Т. III. С. 93; Памятники литературы Древней Руси. XIV середина XV в. М., 1981. С. 202…Полагаем, что фраза восходит к протографу памятника [примечание В.Н. Рудакова].
В древнерусской литературе сама возможность бегства великого князя воспринималась крайне негативно. Как представляется, оценивая отъезд Дмитрия Донского из Москвы в Кострому, автор…Повести о нашествии Тохтамыша недвусмысленно подчеркнул неблаговидность поступка великого князя, указал при этом на отсутствие самопожертвования в поведении Дмитрия Ивановича, бросившего горожан на произвол судьбы и не пожелавшего…аки добрый пастырь, разделить с ними мученическую гибель« [635] .
635
РудаковВ.Н. Отъезд Дмитрия Донского в Кострому в оценке автора Повести о нашествии Тохтамыша //Исторический источник: Человек и пространство/Тезисы докл. и сообщ. науч. конф. Москва, 35 февраля 1997 г. М., 1997. С. 108. Подробнее см.: РудаковВ.Н. Поведение Дмитрия Донского в оценке автора Повести о нашествии Тохтамыша //Проблемы источниковедения истории книги: Межведомств. сб. науч. трудов. М., 1997. Вып. 1.
И все-таки не бегство князя стало причиной его неприятия Церковью в качестве святого.
Скорее всего, осторожное отношение к христианским добродетелям Дмитрия Ивановича крылось в его конфликте с высшими духовными иерархами, о котором почему-то редко вспоминают (видимо, сказывается позитивная аура, окружающая имя этого князя в массовом сознании). Речь идет о потрясающей авантюрной истории, связанной с поставлением на митрополичий престол некоего Митяя-Михаила.
В самом кратком изложении фабула произошедшего сводится к следующему: