– Не бойся, – шепнул отец, – он теперь будет тихий, потом заснет. У его матери так же было… Я помню…

И в голосе его послышалось такое глубокое, давнее страдание, что Людмила порадовалась, что сидит к нему спиной, отец не простит ей, что видела его в слабости. Впрочем, все теперь изменилось, и их отношения тоже.

– Папа… – прохныкал вдруг Глеб, – что ты тут делаешь?

Голос его был мужским, а интонация детской, жалобной, от этого Людмиле стало жутко. Отец, напротив, собрался и заговорил твердо, почти как всегда:

– Глеб, ты помнишь что-нибудь? Что было в подвале? Откуда эта девушка?

– Какая девушка? – Лицо Глеба сморщилось, как резиновая маска. – Не помню никакой девушки… Я приехал сюда отдохнуть, это Кондрат привел какую-то шлюху…

– Зачем он ее привел? – Голос отца был по-прежнему тверд. – Отвечай, сын! Ты его просил?

– Да, кажется… я не помню…

– Ты лжешь! – Отец ударил голосом, как хлыстом. – Отвечай правду!

– Он позвонил Кондрату и велел немедленно привезти кого угодно, – сказала Людмила, – он едва не убил Карину, но ей удалось вырваться и убежать.

– Сволочь и дрянь! – При упоминании жены Глеб слегка оживился. – Как же она меня достала! Эти бабы… вечно просила денег и ругалась! Они все меня достают… в фирме, дома… тут, на воздухе, мне всегда легче… Кондрат, он…

– Он привозил тебе женщин? – перебил отец. – Где он их брал?

– Не знаю… на заправках торчат девицы, на дороге голосуют… – Людмила увидела, как Глеб пожал плечами.

Голос его стал нормальным, интонации обычными, теперь он отвечал на вопросы отца спокойно и с готовностью.

– Как долго это продолжалось? – спросил отец.

– Не знаю… год, два… не помню…

– Опять юлишь! Никто не искал этих девушек?

– Кондрат умел выбирать… – Теперь в голосе Глеба проскользнули хвастливые интонации.

– Ты забивал их до смерти… – прохрипел отец, – а куда девал трупы?

– Кондрат увозил куда-то, я не вникал в такие тонкости…

Людмила вцепилась в руль и сосредоточилась на дороге, сил не было такое слушать.

– Я платил ему деньги… – продолжал Глеб, – много денег… а тебе говорил, что играю в казино…

– А месяц назад что произошло с женой Краснова?

– Кондрат отпросился на три дня – кто-то у него умер в Саратове, а я не мог это выносить! – капризно сказал Глеб. – Я поехал в загородный дом, а по дороге встретил ее. Машина заглохла, она звонила в сервис, там обещали прислать эвакуатор только через два часа. Она так обрадовалась, когда я предложил подвезти ее… А потом она заснула…

– Ты ее опоил чем-то?

– Ну да… а потом… черт возьми, я просто не мог ждать! Мне нужно было…

– Тебе нужно было кого-то убить… – Людмила видела, что отец стал бледным до синевы.

– Ночью приехал Кондрат и увез ее, – буднично продолжал Глеб, – а машину он пригнал на рассвете.

– Спроси его, как он отравил Антона, – подала голос Людмила.

– Что-о? – вскрикнул отец.

– Ну да, а зачем он приперся в загородный дом? – огрызнулся Глеб. – Вынюхивал все, высматривал, а Кондрат как раз машину разбирал. Антон что-то заподозрил, стал выяснять, чья это была машина… что мне было делать?

– Откуда ты взял яд? – сказал отец.

– Я знаю, – ответила за Глеба Людмила, – у этого старого лягушатника, да?

– Ага, – радостно закивал Глеб, – когда деньги есть, все достать можно. Только у меня теперь денег мало, я все Кондрату отдал, из офиса фирмы взял… нужно бы и его, как Антона… обнаглел совсем…

Он заговорил медленно, потом замолчал, голова свесилась на грудь, и через некоторое время Людмила услышала громкий храп.

– Останови! – сказал отец. – Останови машину!

Людмила едва успела приткнуться к обочине. Отец вышел, шатаясь, и пошел к лесу на дрожащих ногах. Но не дошел, остановился у отдельно стоящей сосны, обхватил ствол руками и уперся лбом.

Людмила оглянулась на Глеба и тоже выбралась из машины. Она подошла к отцу. Услышав ее шаги, он застонал глухо.

– Это конец всему! – сказал он, не оборачиваясь. – Мой сын – маньяк-убийца, теперь все об этом узнают! Господи, за что же, мало мне было Валентины!

– Ты мог это предотвратить… – Людмила вспомнила рассказ доктора о наследственности.