Шрифт:
– Дорогие мои! Прошу любить! Это Танечка! Андрюшина избранница!.. Танечка, а это вот… Мама, закройте рот. Вот эта дама Андрюшина бабушка – баба Нюра… Вот это…
– Бабуся! – кинулась Татьяна обнимать Элеонору Юрьевну. – Я так рада! Просто сил никаких нет! Ну просто нет сил!
– Погоди, Танечка, радоваться, – одернула счастливую избранницу Мария Адамовна. – Вот этот товарищ, что сидит с завязанной салфеткой, это Андрюшин папа – Иван Михайлович…
– И не надоело вам? – криво усмехалась Наденька. – При мне уже вторая жена Андрея приходит. Я дура вам тут, что ли? Может, хватит, а?
– Ну и хватит, – оторвалась от бабушки Татьяна и вдруг уставилась на Надежду. – А это кто?
– Да это так… – отмахнулась Мария Адамовна. – Девушка одна. Пришла за деньгами. Да решила натурой взять. Андрюшей.
– Ке-е-ем?! – вдруг мгновенно изменилась милая гостья. Спина у нее выгнулась дугой, брови сурово нахмурились, а нижняя челюсть выехала вперед. – Андрюшей? Это которого я люблю, да? Это без которого у меня образовалась бессонница, да? Это от которого я собираюсь родить семь мальчиков и пять девочек, так я понимаю? Все, мама, держите меня! Я готова к убийству! Сейчас будет труп!
– Еще неизвестно, чей труп здесь будет, – уверенно хмыкнула Наденька.
– Похоже, мой, – слабо выдохнула Элеонора Юрьевна и попыталась прорваться к выходу. – Я, пожалуй, поспешу в залу, там у меня начинается мой любимый фильм.
– Женщины, дети – на выход, – сразу предупредила Татьяна. – Сейчас здесь будем делать убийство!
– Ой! – испуганно ухватилась за щеки Мария Адамовна. – Мне кажется… мне кажется там кто-то звонит!
И она быстрее лани вынеслась из кухни.
Иван Михайлович, оставшись без родственной поддержки, вдруг отчаянно запаниковал. Он не любил убийств. Он даже драки не слишком приветствовал, он их боялся. А уж лицезреть труп и вовсе не был готов. Поэтому сейчас он метался по кухне и в ужасе хватался за голову:
– Мне тоже… нужно! Я никак… я не могу быть свидетелем. У меня нервы! – Потом вдруг схватил Елизавету, которая спокойно дремала на подоконнике, и заорал. – Да выпустите же меня кто-нибудь! У меня… у меня животное!
Он все же нашел двери, и сейчас все Коровины сидели в гостиной, и вздрагивали от каждого звука. А звуков было много. Из кухни доносился шум, грохот, звон разбитого стекла и дикие женские вопли: «Да я тебя сейчас!», «Ну держись!», «Ты сама этого хотела!», «Ай, ноготь сломала, паразитка!», – а также Коровины насладились фрагментами нецензурной лексики.
– Машенька, – испуганно косилась на дверь Элеонора Юрьевна. – А может быть… может, ты зря пригласила эту… киллера? Все же… Надя – девчонка молодая, глупая…
– Мама! Ну что вы говорите? – нервно дергала плечами Мария Адамовна. – Какой киллер? Танечка абсолютно безобидное существо! К тому же… к тому же весьма стеснительная женщина. И вообще! Кто ее приглашал? Сама заявилась… зараза…
– Маша! – вздрогнул от громкого хлопка на кухне Иван Михайлович и плотнее прижал к себе невозмутимую Елизавету. – Ты мне только одно скажи: эта Танечка не собирается у нас жить? Ее-то нам никогда не выставить.
– Да ты что – сдурел! – возмутилась Мария Адамовна. – Конечно, не собирается! Я так думаю… мне кажется… ну или… Тогда уж пойдем в милицию.
– В полицию, Маша, – горько вздохнула Элеонора Юрьевна. – Сейчас уже нет милиции… Кстати, а полицейский телефон тоже ноль два? Никто не знает?
Мирная беседа была прервана – в комнату ворвалась Наденька – в разорванном платье, с растрепанной прической, но весьма довольная собой.
– Все! – заявила она радостно. – Можете жить спокойно. Я ее выселила!
С дивана раздались горькие всхлипы. Но в это время из-за двери показалась рука Татьяны и выдернула Наденьку из гостиной. Теперь на диване вздохнули с облегчением. На кухне же вновь послышались шум, звон и крики.
– Все! – теперь уже ворвалась в комнату Татьяна, тяжело дыша. – Убила. Нет ее больше.
С дивана раздался испуганный крик, после чего повисла недолгая пауза.
Но, видно, кричали зря. В двери уже вползала Надежда. Коварно воспользовавшись временным затишьем, она ухватила Татьяну за ногу и снова потащила ее в кухню.
Мария Адамовна не выдержала.
– Прррекррратить! – рявкнула она во все легкие. – Отставить побоище! Смирррно!
Обе воюющие дамы забыли про бой и вытянулись в струнку.
Мария же Адамовна решила ковать железо, пока горячо.
– Мне сейчас только что звонил какой-то молодой человек, – обернулась она к Надежде. – И настойчиво просил пригласить вас, дорогая моя!
– Меня?! – вытаращилась Надежда.
– Да, голубушка, именно вас, – хмыкнула Мария Адамовна. – Я сказала, что вы подойти не можете, вас убивают… В смысле, вы заняты. И молодой человек, знаете ли, очень расстроился. Очень! И я хотела бы знать – кому и зачем вы слили наш телефон?