Между тем корабль медленно рассекал волны, оставляя за собою лёгкую струйку, которая под яркими лучами вечернего солнца, казалось, рассыпалась на миллионы блестящих звёздочек. Самое море сверкало и пылало багровым пламенем, а по розовато-фиолетовому небу скользили белые облака, принимавшие фантастические и причудливые очертания каких-то волшебных зданий, зверей и чудовищ, медленно и спокойно сменявших друг друга.

Елена стояла на палубе, очарованная этим чудесным зрелищем.

Глава II

В течение трёх недель стояла прекрасная погода. Корабль находился теперь недалеко от Гибралтарского пролива и остановился на рейде Лиссабона, где капитану надлежало сдать небольшой груз товаров. На берегу кипела оживлённая деятельность. Множество лодок сновало взад и вперёд. Оказалось, что там происходила ловля тунцов, то есть исполинских макрелей. Эта огромная рыба, как рассказал Елене отец, достигающая двух саженей длины, составляла главный промысел большинства испанских, французских и итальянских рыбаков. В известное время года она огромными стаями приближалась к берегам для метания игры.

Елена увидела, что рыбаки подтягивают к берегу огромную сеть.

– Хотите отправиться со мной посмотреть?
– спросил её старший штурман.
– Судя по оживлению рыбаков, улов будет удачным!

– Поезжай, Елена, - сказал отец, - это интересно.

Елена спустилась с штурманом в лодку, в которой уже находились четыре матроса, и лодка понеслась по направлению к рыбакам, окружавшим подтянутую к берегу сеть. На берегу столпилась громадная толпа зрителей с подзорными трубами. Когда лодка подъехала к рыбакам, Елена увидела, что рыбаки уже вооружились дубинами, к концам которых были приделаны железные крючья. Все лодки окружили так называемую "камеру смерти", которой оканчивается сеть. Медленно, с шумом и криком, тянули рыбаки сеть. Чем ближе поднимались к поверхности камера смерти, тем более суживался круг и усиливалось волнение, указывавшее на близость рыбы. Но вот наконец раздался сигнал к бойне, и рыбаки бросились бить и преследовать своих пленников. В тесном кругу поднялась такая буря, что волны стали заливать лодки. Палачи работали с ожесточением, стараясь главным образом, убить самых крупных тунцов. Если бы кто-нибудь из рыбаков упал теперь в море, ему, наверное, не оказали бы помощи - до того все были поглощены этой страшной бойней. кругом стоял такой неистовый шум и гам, что нельзя было расслышать человеческого голоса. Вода на большом расстоянии окрасилась кровью злополучных жертв.

Через час победители с торжеством направились к берегу.

Эта жестокая бойня произвела на Елену такое тяжёлое впечатление, что она упросила штурмана поскорее вернуться на корабль.

В течение дня капитан успел сдать свой груз, и к вечеру корабль поднял якорь и распустил паруса.

Но на другое утро ветер стал стихать, и вскоре наступил полный штиль.

Паруса беспомощно повисли, и корабль неподвижно остановился на гладкой, как зеркало, водной равнине. Настала глубокая, томительная тишина. Нигде не было видно ни одного живого существа, и даже рыбы не показывались на поверхности моря.

Прошло несколько часов, и вдруг сильный порыв ветра взволновал море, а над водой показались две небольшие птицы.

– Это буревестники!
– заметил один из матросов.
– Они появляются только перед бурей или во время самой бури!

Морские ласточки то высоко поднимались, то опускались к самой воде и, не касаясь её, как бы подражали всем движениям волн или же с широко распущенными крыльями парили неподвижно над водой.

Елена бросила в море кусочек хлеба. Одна из паривших вблизи ласточек мгновенно приподнялась над водой, подлетела стрелой и схватив добычу, снова мерно закачивалась над волной.

Около полуночи на небе появились чёрные, зловещие тучи; подул порывистый ветер, и море зашумело, забушевало. Блеснула молния, а вслед затем раздались оглушительные раскаты грома. Разразилась страшная буря. Исполинские валы подбрасывали корабль, как щепку; он то поднимался на самую вершину гребней, то стремглав опускался в пропасть, чтобы затем снова подняться на гребне другой волны.

Всё выше и выше вздымались волны, каждую минуту угрожая поглотить корабль. Несмотря на охвативший её страх, Елена старалась овладеть собой, чтобы не пугать и без того встревоженного отца.

Три дня бушевала буря. Все ежеминутно ожидали гибели. Матросы выбились из сил и в отчаянии готовы были уже бросить свои помпы. Но к утру буря стихла, и опасность миновала.

Между тем бурей занесло корабль далеко к югу от Гибралтарского пролива. Приходилось вернуться, но капитан нашел необходимым заехать в ближайшую гавань острова Мадеры для исправления оказавшихся на судне повреждений.

Корабль направился к острову и был уже всего милях в тридцати от него, когда внезапно с мачты раздался голос сторожевого матроса: "Судно в море!"

Капитан поднялся на мостик, внимательно посмотрел в подзорную трубу в указанном направлении и, тотчас признав в незнакомом судне корсара, приказал немедленно поднять все паруса, надеясь заблаговременно укрыться в гавани.

Но морской разбойник приближался быстро. Не прошло и часа, как с борта его раздался пушечный выстрел, означавший "убрать паруса и ждать". Минуту спустя, на мачте корсара взвился черный флаг.

Капитан поспешил посоветоваться со своим экипажем.

Все единодушно решили защищаться и дорого продать свою жизнь. Матросы стали готовиться к отчаянной обороне и зарядили крупными ядрами находившиеся на корабле четыре пушки.