— Мерзавец! — вырвалось у Акулины.

Остальные преподавательницы промолчали, но на их лицах читалось понимание: свежие войска способны разгромить измотанных непрерывными боями дружинников.

— Вы уже составили список, благородная фата? — беспокойно спросила Акулина. Молоденькая фея занималась с будущими колдуньями начальным курсом магии превращений и очень боялась, что ее, сугубо мирную специалистку, не отправят в бой. — Я хочу напомнить, что у меня есть рекомендации для поступления в дружину Дочерей Журавля, и я…

— Я помню о ваших способностях в боевой магии, — мягко ответила Капитолина. — И не бойтесь, Акулина, судя по всему, война с Орденом затянется, и каждому из нас удастся проявить себя в бою…

Фата Меланья резко дернула головой и вскрикнула. Колдуньи повернулись к окну.

На опушке леса, среди ухоженных каштанов и могучих елей, появилась группа Тощих Всадников.

— Они не хотят воевать! — Десятник Тощих Всадников взмахнул шамширом. — Никто не оказывает сопротивления!

— Так и должно быть. — Гомори Молчун старался говорить негромко, едва открывая пасть, но даже приглушенный, его голос гулко разносился среди аккуратных построек школы: трудно ожидать чего-либо иного от двухтонного гиганта четырехметрового роста. Каждый шаг иерарха Кадаф вызывал легкое сотрясение окон. — Они не будут рисковать детьми.

— А детки у них ничего, — облизнулся Тощий Всадник. — Все блондиночки, глазки зелененькие, щечки пухленькие…

— И не думай, — коротко буркнул Молчун.

— Среди них есть аппетитные шлюшки…

— Если твои ублюдки хоть пальцем тронут какую-нибудь девчонку, — хмуро предупредил Гомори, — я лично съем всю провинившуюся десятку.

— А преподавательницы?

— Не трогать никого!

Десятник пробурчал невнятное ругательство, но продолжать спор с иерархом Кадаф не рискнул: с насилием, в конце концов, можно и подождать, хотя среди молоденьких колдуний было полно красавиц.

Гомори выбрался на центральную площадь школы, уселся на землю — его голова все равно возвышалась в районе трехметровой отметки — и зачерпнул воды из фонтана. Как ни странно, среди построек было довольно тихо. Дети, которых Тощие Всадники вытаскивали из домов и гнали к спортивному залу, шли молча. Ни стона, ни всхлипа, ни плача. Лишь изредка, когда кто-нибудь из них поднимал голову, Гомори видел лютую ненависть, пылающую в зеленых глазах. Видел и улыбался. А еще он видел, что все они бросают взгляды на перевернутую и подожженную машину, от которой стелился вонючий черный дым, и напряженно прислушиваются к доносящемуся из главного здания грохоту: Тощие Всадники ломали мебель, стекла, стены, а над верхними этажами уже поднимался столб пламени. Никто из пленников не знал, что происходит в главном здании школы, но шум борьбы был очень убедителен. Сценки мародерства снимали специально прибывшие из Замка операторы.

Гомори снова зачерпнул воды из фонтана, плеснул себе на шею и усмехнулся: психология. Элигор выдал гиганту предельно ясный приказ: никакого насилия! Но как удержать пленников, особенно после того, как пройдет первый шок? Опытный Гомори выбрал самый простой путь: он разделил детей и преподавателей, отправив взрослых колдуний в подвал столовой, и приказал своим солдатам эффектно разрушить одну из построек. Теперь дети уверены, что в главном здании погибают их наставницы, и вряд ли выкинут что-нибудь ненужное. А колдуньям Гомори доходчиво объяснил, что за каждую их выходку будет убивать по три ученицы, так что там тоже тищина. Он снова ухмыльнулся, вспомнив разъяренную ректоршу, как ее… Капитолина, кажется.

— Вы отдаете себе отчет, что ваши действия являются грубейшим нарушением Кодекса?

— Увы, женщина, твой кодекс для меня ничего не значит, — максимально правдиво ответил Молчун. — У меня приказ.

— Вы можете убить нас, преподавателей, мы сложившиеся маги и понимаем, что значит война. Но дети…

— Мы не собираемся убивать детей, женщина, — презрительно ответил Гомори. — Вы простые заложники, и если королева выполнит наши условия, то мы уйдем отсюда… А дом потом отремонтируете.

«А ведь она меня не боялась, — подумал Молчун. — Совсем не боялась. Она беспокоилась только о детях. Тасмит оказалась права: ради своих сопливых потомков люды пойдут на любые уступки. Молодец, наложница!»

Для самих гиперборейцев подобная мягкость была в диковинку.

Тощие Всадники, потеряв интерес к горящему дому, принялись грабить спальные корпуса.

Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь.

Москва, Лосиный Остров, 4 августа, суббота, 18:47

— У тебя нет ни сил, ни возможности выдвигать условия, королева, — сухо произнес великий магистр. — И самым разумным для тебя будет выполнить мои требования.

— Ты понимаешь, как далеко зашел? — тихо спросила Всеслава. — Вторжение до истечения ультиматума, союз с Кадаф, тебе этого мало? Ты нарушил все правила, которые были приняты Великими Домами сотни лет назад! Ладно, ты ослеплен, но захват школы!! Леонард, о чем ты думал?! Ведь Орден первым потребовал ввести в Кодекс запрет на боевые действия против гражданских! Тем более против детей!! Твоя честь…