–Я знаю, – сказала Ишрак. – Но в тот момент я была уверена, что это ваш сын, как была уверена и в том, что мне прикажут в него стрелять. Так что оставался единственный шанс спасти его. Ничего другого я придумать не сумела.

Изольда вдруг рассмеялась и нежно обняла подругу.

–На такое способна только ты одна! – воскликнула она. – Лишь ты могла решить, что нет иного выхода, кроме как столкнуть эту добрую женщину в медвежью яму навстречу оборотню!

–Я верила в любовь, – возразила Ишрак. – Я поняла: единственное, что ему нужно, это любовь. И я знала, что Сара по-прежнему любит своего сына. – Она повернулась к Фрейзе. – И ты это тоже знал. Ты знал, что любовь нельзя не заметить, даже если она предстает перед тобой в самом худшем своем обличье.

Фрейзе только головой покачал головой и молча отошел в сторонку.

–Будь я проклят, – пробормотал он, обращаясь к лунным лучам, – будь я дважды проклят, если когда-нибудь пойму, какие мысли могут прийти в голову женщине!

На следующее утро епископ торжественно покинул деревню в сопровождении своей свиты; впереди ехали священники на белых мулах, а позади – ученые с книгами. Клирики спешно записывали и переписывали произнесенную им накануне чудесную проповедь, посвященную «возвращению блудного сына», которую все сочли поистине образцовой.

–Это было очень трогательно, ваше преосвященство, – говорил Лука, прощаясь с епископом. – Я уже упомянул эту проповедь в своем отчете и процитировал немало отрывков из нее. Вы говорили чрезвычайно вдохновенно и значительно укрепили авторитет святой церкви.

После отъезда епископа Лука и его друзья слегка перекусили и велели привести лошадей из конюшни и приготовить их к отъезду. Фрейзе, указывая Ишрак на ее лошадь, уже оседланную и взнузданную, сказал:

–Видишь? Никакого дамского седла! Я же знаю, что ты любишь ездить самостоятельно. Господь свидетель, ты и впрямь легко можешь управиться не только с лошадью, но, осмелюсь заметить, и с самой собой.

–И все-таки я бы хотела ехать рядом с тобой, если можно, – лукаво посмотрела на него Ишрак.

Фрейзе саркастически прищурился и заявил после минутного раздумья:

–Вряд ли это возможно. Я ведь просто слуга, а ты знатная дама. Нет уж, я поеду позади тебя. – И он невольно улыбнулся, увидев у нее на лице чуть ли не испуг.

–Фрейзе… я вовсе не хотела тебя обидеть… – пролепетала она.

–Ага! – торжествующе воскликнул он. – Теперь ты поняла, что бывает, если хорошего человека спиной о булыжник грохнуть? Или если ни в чем не повинную женщину в медвежью яму столкнуть? Я и половины тех слов вслух не произнесу, что у меня на языке вертятся, хотя мне очень хотелось бы высказаться. Скажу лишь, что ты чересчур самоуверенная, чересчур своевольная и чересчур гордая. Ты о себе слишком высокого мнения, чтобы хорошего жениха найти и стать доброй женой. Могу предположить даже, что ты так всю жизнь и проживешь старой девой, до самой своей холодной могилы. Если, конечно, тебя раньше не сожгут как ведьму – это ведь уже чуть не случилось.

Ишрак подняла руки, явно сдаваясь.

–Я совершенно точно тебя обидела, а потому… – начала она, но Фрейзе прервал ее.

–Еще как обидела! – с высокомерным видом заявил он. – И поэтому я поеду сзади, как подобает слуге, а ты можешь скакать впереди – ведь ты у нас синьора властная и самоуверенная, которая ни своего места в мире не знает, ни чьего бы то ни было другого, а потому и способна бросить мужчину на спину, а женщину – в медвежью яму. От тебя одни неприятности и беспокойство! Нет, тебе следует ехать впереди, ибо ты столь же горда и тщеславна, как этот епископ из Пескары! Только мы еще посмотрим, кто из нас окажется счастливей.

Ишрак склонила голову под этим ливнем сердитых слов и, не отвечая Фрейзе, вскочила в седло. Было ясно, что сейчас, пока он пребывает в таком гневе, никакого разговора у них не получится.

Вскоре на крыльцо гостиницы вышла Изольда, и Фрейзе галантно помог ей сесть на коня. Затем наконец появились и Лука с братом Пьетро.

–Куда вы теперь? – спросила Ишрак у ехавшего с нею рядом Луки.

–Пока, по всей вероятности, на восток, – сказал он и вопросительно посмотрел на брата Пьетро.

Тот нащупал в кармане письмо с очередными указаниями.

–Письмо я еще не вскрывал, но сверху написано: северо-восток. Но завтра в Пескаре, если Богу будет угодно, чтобы мы туда добрались, я за завтраком вскрою его и прочту указания насчет…

–Очередной миссии? – перебил его Лука.

–Да, – сказал клирик. – Пока что я получил только указания добраться до Пескары, но я не знаю, каковы будут дальнейшие инструкции и куда они нас заведут. – Он посмотрел на Изольду и Ишрак. – Я полагаю, дамы поедут с нами до Пескары?

Лука кивнул.

–И там мы с ними расстанемся? – подсказал Пьетро.

–Хоть бы поскорей, я так скажу, – откликнулся Фрейзе, стоя на сажальном камне и затягивая подпругу на своей лошадке, прежде чем сесть в седло. – Не то этой Ишрак еще взбредет в голову в речку меня сбросить или в море, если мы и до моря доберемся. Это ей раз плюнуть, коли в ее своевольную головку такая мысль придет.

–Мы с ними расстанемся, когда они найдут себе безопасных попутчиков, – решил Лука. – Собственно, так мы и договаривались. – Но, проехав немного вперед и поравнявшись с Изольдой, он осторожно коснулся ее руки, в которой она держала поводья, и тихо спросил: – Вы ведь останетесь с нами? Хотя бы до тех пор, пока наши дороги не разойдутся в разные стороны?