— Если этих летающих тварей гоблины называют птицами…

— Это образное литературное выражение, дурак! Ничего ты в искусстве не понимаешь! Так была птица?

— Ну будь по-твоему, — вздохнул я. Ну не спорить же мне с дураком о том, что порождение Кронк-а-Мора шаманов Неназываемого можно назвать ночным кошмаром с крыльями, но никак не птичкой? — Была птица.

— Во! А имя ты обрел?

— Угу! Еще с детства. Гарретом кличут.

— Тьфу ты, горе мое! Ты действительно дурак или просто притворяешься так искусно, что и не отличишь?! Я не о твоем имени от рождения, а об имени свыше! Танцующий в тенях — вот твое имя! Ты сам согласился, что я тебя могу так называть! Так что имя ты принял!

Я еще раз проклял тот день, когда разрешил Кли-кли называть меня Танцующим в тенях. Да я и разрешил-то, чтобы неугомонный маленький шут отстал от меня, а он завопил на все четыре стороны света, что раз я согласен так называться, то значит, знамение исполнилось. И теперь следует ожидать следующих, не менее глупых гоблинских предсказаний!

— И какое из пророчеств-предзнаменований у тебя на очереди? — с пренебрежением спросил я у гоблина.

— На очереди? — Шут хитро прищурился, посмотрел на меня и продекламировал:

Когда багровый ключ уйдет,

Как влага сквозь песок уходит,

И Путь туманом порастет,

Работа для вора придет.

С Клубникой встретится он в ночь,

И ключ решит, кому помочь!

— Угу, — не удержавшись, хохотнул я — Я всегда говорил и буду говорить: твоему безумному шаману Тре-тре следует на завтрак поменьше мухоморов кушать.

— Попр-росю без необоснованных оскор-рблений! — гоблин показал мне зубы. — Тре-тре был самым великим шаманом моего народа! Арцивус со своим Орденом и в подметки ему не годится!

— Годится или не годится, это пусть другие решают. Ты хоть сам-то догадался, о чем говорится в этом пророчестве? Я вот ничего не понял.

— Потому что ты дурак, — не преминул напомнить мне шут. — На то оно и пророчество, чтобы понять его, когда оно свершится! Но оно вот-вот сбудется, ведь"…багровый ключ ушел…". То есть, если говорить нормальным языком, ключ у нас сперли.

— А этот ваш ключ? Он что, багровый? — заинтересовался Фонарщик, ни разу не видевший, как и другие Дикие, ключ.

Миралисса не показывала одну из самых главных ценностей темных и светлых эльфов воинам.

— Да нет… — сказал сбитый с толку вопросом Мумра Кли-кли. — Он на хрустальный похож…

Багровый, ха! Еще как багровый, пускай об этом маленький шут и не может знать. Мастер-карлик сделал Ключ из слезы дракона — очень редкого и самого твердого в мире камня. Ключ казался сотканным из кружева мороза и ледяной паутины. В тот единственный раз, когда я держал его в руках, мне показалось, что он попросту растает. Кли-кли был прав, ключ казался прозрачным, но не следует понимать пророчества буквально. Багровый цвет цвет магии огров. Багровый — это цвет Кронк-а-Мора. В виденном мною сне, где мастер-карлик держал только что рожденный из пламени подземных пещер ключ, я заметил, как в ключе мерцает багровая искорка, отзывающаяся на песнь шамана. Человек не успел наделить ключ Кронк-а-Мором, но искорка осталась. Она спала где-то глубоко внутри ключа и проснулась лишь однажды, в тот день, когда Миралисса настраивала артефакт на меня. Эта искра бросила меня в небытие, в багровое пламя. И если бы не тени, живущие там, где находиться теням не место, и если бы не танец с ними, неизвестно, выжил бы я… Я дернулся, вспоминая свою сумасшедшую джангу с тенями.

— Ладно, Гаррет. Иди набивай живот, а то у нас с тобой еще есть дела!

— У меня есть только одно дело, Кли-кли, то самое, о котором я поклялся на могиле Кота. Я достану Рог Радуги, всучу его Ордену, сграбастаю честно заработанные денежки и грамоту с помилованием, а затем отправлюсь жить в свое удовольствие. Остальное, если, конечно, это не угрожает моей жизни и не сулит барыша, меня не касается.

— И все же у нас есть дело, — очень серьезно сказал Кли-кли. — Мумр и Угорь идут сменять Сурка и Эграссу.

— Не улавливаю связи. При чем здесь я?

— Во-первых, отдашь линга Сурку…

— Я могу передать его и здесь, — перебил я гоблина.

— Во-вторых, — невозмутимо продолжил Кли-кли, — Миралисса попросила тебя осмотреть дом и сказать, сможешь ли ты в него забраться и слямзить ключ из-под носа у хозяйских слуг.

— Слямзить? Из-под носа? — эхом переспросил я. — Я?

— Ну не я же! Ты ведь у нас вор!

Крыть было нечем. Я взял с подушки линга и, посадив его себе на плечо, произнес:

— Пошли. Куда идти-то, знаешь?

— Угу. Медок утром пришел и все мне рассказал. Фонарщик, ты идешь?

— Да, дай мне минутку, у меня тут дельце небольшое, — произнес Мумр, доставая из-под кровати страшный двуручник.

Кли-кли с подозрением посмотрел на жутко довольного воина, но от комментариев воздержался.

— Но учти, — предупредил я гоблина, выходя из комнаты. — Пока я не позавтракаю, ни о каких прогулках по городу не может быть и речи.