Известно много случаев, когда обет дается не самим больным, а его близкими – детьми или родителями. Приведем отрывок из труда видного русского физиолога Г. И. Попова [11] .

« – Родила я первого сына, – рассказывает одна мать-старуха из Тульской области, – радуюсь и уж не знаю, как и ходить-то за ним и чем кормить. Сын стал подрастать – и помер. Родила я еще – умер и этот. Родила третьего – глядь, и он умер. Напала на меня скорбь, и дала я оброк сходить к Сергию, угоднику Божию, и умолить его, чтобы дети мои не умирали. Сходила, попросила – и жив, слава богу, теперь ребенок: вон какой уже вымахал.

Конечно, оценивая этот и ряд однотипных случаев, нельзя упускать из виду то успокоение и самовнушение, которые вносятся в семью при подобных обетах, независимо от того, даются ли они больным, или близкими. После разочарования в медицине обет иногда оказывается самым благодетельным средством. Конечно, этому случаю можно поискать и вполне естественные причины. Например, можно предположить, что простодушная мать, не знавшая, чем и накормить своего первенца, после паломничества к святому Сергию, утратив боязнь потерять четвертого сына, наверное, питала и вела его воспитание более рациональным образом, нежели первых трех. С другой стороны, нет никаких разумных причин отвергать факт чудесного. Каждый в подобных ситуациях решает по собственному мировоззрению. Известен случай в Пензенской области, объяснимый с чисто физиологической стороны: муж, у жены которого один за другим рождались мертвые дети, совершил паломничество в Афон, и после этого жена родила четвертого ребенка, который, наконец, остался жить.

Шансы на выздоровление еще больше увеличиваются, когда обет дает сам больной. И это понятно: уж если нельзя отказать в известных случаях благотворному влиянию на здоровье заговоров, внушения и самовнушения, то крепкая и осмысленная вера обязана оказывать на болезненные процессы еще большее положительное действие. Таким образом, то, что мы называем чудом, едва ли можно оспаривать даже с чисто рациональной точки зрения.

Посты также попадают в разряд обетов, которые даются больными. Чаще всего дается обет, например, понедельничать (то есть поститься кроме среды и пятницы также и по понедельникам), в других случаях дается обещание не трогать скоромное целый год или, как это иногда практикуется при зубной боли, в течение недели перед днем Ивана Постника (29 августа) не есть мяса, не пить водки, не курить и т. п. Особое значение подобные обеты приобретают после соборования, с которым связывается представление не только как о таинстве, приготовляющем к смерти, но и как об исцеляющем акте. Для лиц, выздоровевших после соборования, отказ от употребления в пищу скоромного (иногда только мясного) или понедельничанье в абсолютном большинстве случаев является обязательным. Кроме обычных в таких случаях обетов – не пить водки, кофе, не курить, не ссориться, не иметь половых (даже супружеских) сношений, – иногда дают и весьма оригинальные, например не посещать сельских сходов, или совершенно нелепые и антигигиеничные – не ходить в баню. Что всего удивительнее, такие люди иногда являются даже как бы лишенными многих прав. В одних местах им запрещают сеять, чтобы не было неурожая, в других на них смотрят как на нечисть и как на покойников, которым отказано в Царствии Небесном, и стараются держаться от них подальше. Этих несчастных не пускают в семье к общему столу, постель у них отдельная, перемен одежды не дают и не стирают».

Связь между волей Верховного существа и простым смертным обеспечивают угодники и святые, которым и дается обет: эти люди объединяют в себе ирреальное и реальное. Первое – поскольку многие из них легендарны и харизматичны, но мощи их – прямое доказательство второго. И святые болели и страдали, как нынешние люди теперь, поэтому все скорби и немощи людей им хорошо известны.

Кроме местных и общих святынь существуют еще угодники-целители по преимуществу. Некоторые из них, например Николай Чудотворец, святой Пантелеймон Целитель, Косма и Дамиан (Козьма и Демьян) – врачи-бессребреники, помогают от всех болезней. Другие святые врачуют исключительно от одной, всем известной и определенной болезни [12] .

Святой Антипий почти повсеместно считается целителем зубных болезней, а иногда вместе с ним и Федор Сикеот.

Целителями всех простудных заболеваний, сопровождаемых ознобом или жаром, являются святая Фотинья (Фотина, 20 марта), преподобный Марон и Василий Новый (26 марта).

От болезней глаз исцеляет Казанская Божья Матерь, великомученица Варвара, Лонгин Сотник, Мина Египтянин и архидиакон Лаврентий.

При головной боли следует обращаться к Николаю Чудотворцу или к иконе усекновения главы Иоанна Предтечи [13] .

От запоя и пьянства помогают святой Фрол и Лавр, а также мученик Бонифатий и преподобный Моисей Мурин.

От порчи исцеляют Симеон Мироточец и никому не ведомая «воздушная» Божья Матерь, которая будто бы пишется только в воздухе и на Царских вратах (Пензенская область), а от сумасшествия и душевных болезней исцеляют святомученик Киприан и мученица Юстина.

Беременных охраняет Федоровская Божья Матерь, а облегчают родовые муки великомученица Екатерина и Анна-пророчица.

Об исцелении от грыжи следует молиться великомученику Артемию, от оспы – святому Конону, от моровой язвы – Фоме-юродивому, а об исцелении от блудной страсти следует обращаться к преподобному Иоанну-многострадальцу.

Целителем родимца у детей считается великомученик Никита, а болей живота – отроки Ананий, Азария и Мисаил.

При коклюшном кашле у детей, говоря про ребенка, что он «перхает», народ молится Иоанну-перхателю, разумея Иоанна Предтечу.

В зависимости от размеров и характера обрушившегося несчастья, к молебнам присоединяют иногда крестные ходы. Любопытно, что в отдельных случаях такие ходы совершаются одними мирянами, без участия духовенства, притом не только во время эпидемии, но и с чисто предохранительной целью. В таких случаях иконы обносятся сначала вокруг уже пораженных болезнью домов, а затем и вокруг всего селения. В некоторых деревнях Саратовской области для предохранения всех жителей от всевозможных болезней на второй день Пасхи старики и старухи собирали иконы со всей деревни и обходили ее с пением «Христос Воскресе» [14] . Совершенно своеобразная религиозная мера, интересная с психологической точки зрения, практиковалась в селе Ляхи (Владимирская губ.) во время холерных эпидемий начала ХХ века, при наступлении паники в народе. «Люди, в особенности женщины, по ночам собирались у церкви и с разрешения священника получали в нее доступ. Здесь пелись молитвы, распевались ирмосы и читались акафисты. Жалобный тон пения, троекратное аллилуйя, припев «Пресвятая Богородица, спаси нас» производили жуткое и вместе трогательное впечатление, унося мысль к первым векам христианства. Только здесь, в церкви, народ чувствовал себя спокойным и защищенным» [15] .

Среди традиционно признанных приемов лечения в особом почете и повсеместно употребление больным святой воды.

Вода, преимущественно крещенская (иногда спасская), а также вода, освященная во время молебствий о ниспослании дождя, пользуется особенной верой в ее целительные свойства. Запастись крещенской водой считает долгом каждый верующий сельский житель, она хранится весь год и, по распространенному поверью, не портится. Применяется она снаружи и внутрь при любых заболеваниях, но чаще – при невралгии и глазных болезнях. При укусе змеи святой водой смачивают и размывают укушенное место, но для этого надо, чтобы вода была настояна на почках вербы, которая была в церкви во время вербной заутрени (Рязанская обл.). Крещенской же святой водой растирают гематому, образовавшуюся после ушибов, читая при этом Воскресную молитву (Новгородская обл.). Совершенно исключительным и почти единственным лечебным средством является крещенская вода при заболеваниях грудных детей. Иногда, совершенно отрицая все другие лекарства, ограничиваются только применением этой воды, умывая, обрызгивая, смачивая головку и давая пить больным детям (Орловская, Новгородская, Рязанская обл.).