“Как только оборотень достигает половой зрелости и начинает перекидываться, его власть более или менее установлена. Можно изучить навыки борьбы или стать хитрее, но уровень власти не изменится.”

Она задумалась на мгновение, затем она быстро кивнула. «Ладно, это имеет смысл.»

“После того, как стало очевидно, что я превзойду Биггза, он исчез из Рима на некоторое время, и когда он возвратился, я начал ощущать, что он получил силу, которой он не должен был обладать”, Сальваторе вздрогнул. “И, конечно, были его глаза.”

«Его глаза?»

“Они оставались темно-красными даже в его человеческой форме.”

«Что это означает?»

“То, что теперь он больше волк, чем человек. Он поддерживает свой ум и хитрость, но любая человеческая мораль и этика были заменены чистым животным инстинктом. ” Улыбка Сальваторе была кислотой. “Не то, чтобы в начале у него была мораль.”

«И он занялся черной магией».

«Да.» Сальваторе сжал губы. “Он убьет без милосердия или раскаяния.”

Была резкая вспышка тревоги в ее глазах. Не смотря на все ее мужество, Харли испугалась, когда следовало.

Спасибо Богу. У него было достаточно солдат, готовых отдать за него жизнь.

“Ты когда-нибудь сталкивался с его повышенной властью?”

“Это было не мое место, пока предыдущий король все еще сидел на троне.”

Она фыркнула. “Мне трудно поверить, что было время, когда ты не боссом.”

Сальваторе скрипнул зубами, вспоминая те долгие, темные столетия, поскольку предыдущий король передал свои полномочия, оставляя все в беспорядке и открытом для нападения. Это было тогда, что оборотни начали колебаться, и даже со всей его властью, Сальваторе должен был остановить медленное разрушение оборотней.

Знание, которое грызло его с безжалостной потребностью, нуждалось в изменении поворота колеса судьбы.

И он редко делился этим знанием с кем-либо.

Он пожал плечами. “Я могу быть дипломатичным, когда требует случай.”

«Конечно», она растягивала слова в явном недоверии. “Итак, что произошло?”

Он глубоко вздохнул, уничтожая древнюю ярость прежде, чем она могла подорвать его концентрацию.

Он задержится на Биггзе и его прошлых ошибках позже.

Было достаточно проблем, просто чуть более актуальных на данный момент.

“Я пытался следить за Бриггсом, но тогда король умер и прежде, чем я мог высказать свои подозрения, Бриггс напал.”

«Видимо ты выиграл».

“Да, но это было намного труднее, чем должно было быть. ” Его тон был плоским, его слова, не раскрывали ужасное сражение, которое стоило ему почти месяц, чтобы прийти в себя после этого. “Одна ошибка и я был бы в той могиле.”

Что-то вспыхнуло в карих глаза.

Ужас? Тревога?

Разочарование, что Биггз вернулся, чтобы оторвать ему голову?

«Теперь он вернулся?» спросила она.

«Это так кажется».

«И с обидой».

«Нет, с планом», мягко поправил он.

Недовольство было видно. Бриггс хотел, чтобы Сальваторе был мертвым в момент рождения. Тот факт, что он не заманил Сальваторе в засаду прежде, чем тот понял замысел ублюдка, говорил о том, что у него был какой-то заговор помимо убийства.

«С каким планом?» спросила она.

«Этого, дорогая, я еще не знаю».

Она ткнула в него с раздраженным взглядом. “Ну, спасибо за то, что я становлюсь мишенью из-за вашей вражды.”

Сальваторе передвинулся, чтобы поймать ее лицо в свои ладони. Не было никакого пути, по которому он не был отчасти злодеем.

“Ах, нет, я не буду брать всю вину на себя. Каин был тем человеком, который вырвал тебя и сестер из моего безопасного логова.”

Ее подбородок наклонился под определенным углом, который он уже начал узнавать.

“Ну, да? Если бы ты не экспериментировал с нашей ДНК, то он бы никогда не украл нас.”

Сальваторе изучал ее захватывающую дух красоту с задумчивым пристальным взглядом. “Интересно.”

«Я не уверена, что хочу знать».

“Если Биггз в ответе за мистические видения Каина, то он — без сомнения тот, кто убедил легковерного пса украсть тебя из детской,” медленно произнес он, высказывая свои неопределенные подозрения вслух.

«Почему?»

«Это еще один вопрос без ответа».

«Замечательно».

Сальваторе смолк, так как знакомый запах прошел по воздуху через гранит.

«Черт».

Ее глаза расширились. “Что это?”

“Кавалерия, — пробормотал он с гримасой. “К сожалению”.