Наркому ВМФ Н.Г. Кузнецову потребовалось немало усилий, чтобы доказать необходимость постановки минных заграждений. Кузнецов писал:

«После моих настойчивых обращений разрешение, наконец, было получено. 12 июля 1941 года начались первые постановки мин в заливе Петра Великого, около Владивостока, а затем и возле других дальневосточных военно-морских баз. Корабли и суда оповестили об опасных для плавания районах. Чтобы на минные поля не зашли иностранные суда, в районе Владивостока организовали специальные корабельные дозоры.

С наступлением осенних штормов какую-то часть мин, как и следовало ожидать, сорвало с якорей. Господствующие в это время года северо-западные ветры унесли мины в открытое море.

Но у командования Тихоокеанского флота стало спокойнее на душе, когда перед каждой базой появилась оборудованная минно-артиллерийская позиция. Прибрежные воды систематически просматривались с самолетов, а специально выделенные корабли уничтожали обнаруженные плавающие мины. Безопасность торговых судов на подходах к базам обеспечивали военные лоцманы» [450] .

Итак, на подступах к важным портам выставили минные заграждения, в сочетании с артиллерией составившие прикрытие важных пунктов от десантов. Владивосток укрепляли и с суши. Тысячи жителей участвовали в постройке оборонительных сооружений, в городах соблюдали светомаскировку, готовясь к возможному нападению [451] .

Рассредоточивали корабли, самолеты, склады. Юмашев говорил: «Чтобы обеспечить устойчивую оборону, нужно возможно максимально зарываться в землю». Между командующими флотом и Дальневосточным фронтом были установлены отношения дружбы и взаимодействия [452] .

Учитывая значение военно-морских баз, тихоокеанцы уже 6 сентября 1941 года приняли эффективные меры по их обороне, пользуясь первым опытом обороны Таллина и Одессы. Учения флота проходили в условиях, приближенных к боевым, за кромкой минных заграждений. В штабах изучали опыт действующих флотов и применяли его при боевой и политической подготовке [453] .

После начала войны Японии против США и их союзников опасность со стороны японского флота и Квантунской армии стала меньше. В этих условиях тихоокеанцы помогали действующим флотам и фронтам. Тихоокеанский флот служил резервом гигантскому фронту, протянувшемуся на западе. Еще в октябре 1941 года командующие фронтом и флотом были вызваны в Москву, где на вопрос И.В. Сталина, какую поддержку могут оказать фронту, обещали помощь всемерную. На фронт шли морские бригады. Свыше 140 тысяч моряков-тихоокеанцев воевало на советско-германском фронте. На Северный флот были отправлены лидер, 2 эсминца и 6 подводных лодок, на Черное море – 10 малых лодок с экипажами и 6 катеров-охотников; на те же флоты перебрасывали торпедные катера и самолеты [454] . При этом Юмашев знал, что нападение Японии не исключено и рассчитывать придется только на свои силы.

Переход подводных лодок Л-15, Л-16, С-51, С-54, С-56 из Петропавловска-Камчатского через Датч-Харбор, Сан-Франциско, Панаму, Галифакс (Канада) и Рейкьявик в Полярный с 25 сентября 1942 по июнь 1943 года явился наиболее длительным переходом советских подводных лодок. Каждая из лодок прошла более 17 тысяч миль и пробыла в море 2200 часов. За исключением торпедированной в пути Л-16, моряки тихоокеанских подводных лодок достигли цели и продемонстрировали умение и мужество в трудных условиях Заполярья, а Г.И. Щедрин и И.Ф. Кучеренко получили звание Героя Советского Союза [455] .

Через Владивосток шло значительное количество грузов из США для нужд фронта. Прибывали и новые корабли, в том числе десантные, которые осваивали тихоокеанцы. Затем моряки использовали новые корабли для защиты судов от мин и временами – для охранения конвоев. Осваивали и боевые корабли, поступавшие от промышленности. Командование держало флот в постоянной боевой готовности, хотя войны до августа 1945 года не было.

Вице-адмирала беспокоила оборона побережья, и он просил помощи средствами. Средств не было, пока шла война на западе. Однако нарком ВМФ старался, чтобы опыт действующих флотов становился достоянием тихоокеанцев [456] .

31 мая 1943 года И.С. Юмашева произвели в адмиралы [457] . Это явилось свидетельством понимания его роли в подготовке Тихоокеанского флота в надвигающейся войне.

Тихоокеанский флот стал гигантским учебным отрядом, на котором готовили кадры для воюющих флотов. В частности, офицеров обучало Тихоокеанское высшее военно-морское училище; мирная обстановка позволяла на учебных кораблях предоставлять морскую практику будущим командирам флота [458] .

Опытные, знающие моряки требовались и на Тихом океане летом 1945 года, когда разрабатывали план войны против Японии.

Основанием для вступления в войну явились многочисленные провокации японцев и их союзников на границах СССР, а также захваты и потопления советских транспортных судов. В 1941–1944 годах японцы задержали 178 советских судов, свыше десятка было потоплено японскими или неопознанными судами. Япония являлась союзником Германии и Италии, которые были противниками антигитлеровской коалиции. Квантунская армия, в 1941 году по численности приближавшаяся к миллиону человек, в соответствии с существующими планами была готова вторгнуться в пределы СССР. Начиная войну с Японией, Советский Союз выполнял обязательства, которые брал на себя перед союзниками в соответствии с договоренностями на Крымской конференции в Ялте (февраль 1945 года) и Потсдамской конференции (июль 1945 года) [459] .