— Мне следовало сказать об этом раньше. Его превосходительство звонил и велел принести свои извинения леди, а также просить вас, сэр, исполнять обязанности хозяина. Он, к сожалению, задерживается, но рассчитывает присоединиться к вам прежде, чем вы сядете пить чай.

— Ну что ж, ничего страшного! — с чувством произнес Рэкс. — Тогда мы приступим к ленчу, как только он будет готов. — Он попробовал напиток, который взбивал большой серебряной ложкой. — О, совсем недурно!

— Сэр, все будет готово через пять минут. — Макс степенно поклонился и неспеша удалился.

Рэкс чувствовал, что тучи сгущаются, но ничем не выдал своего беспокойства, когда подавал ей бокал с пенящейся жидкостью.

— Никогда не предлагайте девушке большой и слабый коктейль, — весело воскликнул он, — делайте его огромным и крепким. Быстрее пейте — для хорошего аппетита требуется не менее четырех. Итак, за вас!

Но Танит даже не прикоснулась к напитку. Веселость исчезла из ее глаз, а голос звучал тревожно и напряженно, когда она проговорила:

— Я не могу оставаться здесь до чая; разве вы не понимаете, что мне надо в четыре часа выехать из Лондона?

У него едва не сорвалось с языка: «А куда вы собираетесь?», — но вовремя спохватился.

— Почему бы вам не поехать на шабаш прямо отсюда? — предложил он, молясь в душе, чтобы пункт их сбора не оказался на другой стороне от Лондона.

Ее лицо, казалось, просветлело.

— О, конечно, я совсем забыла, что и вы тоже будете там. В самом деле, отсюда добираться значительно ближе. Но как же мадам д’Урфе — ведь она будет ждать меня, к тому же, в отеле остались мои вещи.

— Почему бы вам не позвонить ей? Попросите ее захватить ваши чемоданы и скажите, что встретитесь с ней прямо на месте. Вы должны увидеться с герцогом, а он непременно прибудет сюда, поскольку мы с ним сегодня отправимся туда же.

Она кивнула.

— Если герцог собирается защитить меня, то мне надо увидеться с ним прежде, чем я окажусь там. Моката может видеть сквозь эфир и сейчас наверняка знает, что я нахожусь у вас.

— Тогда идемте. — Он взял ее за руку и помог встать. — Я думаю, нам удастся дозвониться в «Кларидж».

Они вместе прошли в холл, где находился телефонный аппарат, и он, набрав нужный номер, оставил ее одну, а сам вернулся на веранду. Там он налил себе еще один коктейль, празднуя победу и предвкушая удовольствие от того, что она будет рядом с ним до появления герцога. Де Ришло, думал он, сможет вытянуть из нее какие-нибудь сведения, которые помогут им наконец-то напасть на след Саймона.

Но еще не допив бокал, он почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся. В дверях стояла Танит, ее глаза гневно сверкали, а лицо стало пепельно-серым от страха.

— Вы… вы лгали мне, — запинаясь от волнения, произнесла она. — Моката вместе с Саймоном сейчас у графини. Вы и ваш герцог — самозванцы, шарлатаны, не способные защитить даже самих себя. А меня Моката обещал привязать к колесу Птаха. О, мне необходимо срочно вернуться! — И прежде чем он успел остановить ее, она повернулась и выбежала из дома.

Одним прыжком Рэкс пересек комнату, а в следующее мгновение оказался уже в саду. Танит трудно было состязаться с ним и, прежде чем она успела пробежать двадцать ярдов, он настиг ее и схватил за руку.

— Отпустите меня! — выпалила она ему в лицо. — Вашей ложью вы и так уже подвергли меня огромной опасности.

Он улыбнулся ей, но продолжал держать все так же крепко.

— Мне очень жаль, что пришлось рассказывать вам всякий вздор, чтобы затащить сюда. Но теперь вы никуда отсюда не уйдете — понятно?

— Вам самому ничего не понятно! — вспыхнула она. — Вы и ваш друг, герцог, похожи на детей, играющих с динамитом. Вам не справиться с Мокатой, он просто сотрет вас в порошок.

— На вашем месте я не был бы так уверен в этом. Я не знаток оккультизма; намекни мне кто-нибудь неделю назад, что в Лондоне есть практикующие сатанисты, я решил бы, что он спятил. Но герцог — совсем другое дело. Советую вам приберечь ваши соболезнования для Мокаты — думаю, они ему очень скоро пригодятся.

— Значит, герцог — так он действительно ипсиссимус? — нерешительно проговорила она.

— Я не знаю. Это слово я вчера впервые услышал от него, и решил воспользоваться им, чтобы произвести на вас впечатление, — широко усмехнулся Рэкс. Теперь, когда от него не требовалось лгать и хитрить, он вновь почувствовал себя самим собой.