Шрифт:
— Подыми крышку, — посоветовал Люсин.
Но крышка не подымалась. Сундук оказался запертым. Впервые, может быть, за сотни лет.
— Вынь ключ.
Березовский потянул к себе жемчужную розочку, и тяжелая крышка с мелодичным, как у музыкальной шкатулки, звуком откинулась, и днище чудесного ларца пошло вверх, стенки наклонились, и весь он как бы вывернулся наизнанку.
Резные украшения оказались внутри, а нижняя доска вызывающе уставилась в потолок всеми четырьмя подшипниками.
— Что это? — хрипло спросил Березовский.
— Волшебный ящик, — пояснил Люсин. — Как в цирке. Видел? — Он подошел к ларцу и незаметно для Березовского надавил какую-то скрытую пружину.
Доска с подшипниками тут же отъехала в сторону. Березовский заглянул внутрь, но там было все так же пусто.
— Ничего нет, — разочарованно сказал он.
— Ничего, — подтвердил Люсин. — Значит, ты все же надеялся?
Березовский кивнул, закусив губу.
— Тогда смотри! — Люсин боком пробрался мимо ларца к сейфу и торжественно распахнул его.
Все было так, как он задумал. За одним только исключением. Ларец Марии Медичи следовало открыть не Березовскому. Но об этом сейчас лучше было не думать. И Люсин продолжал парад, который не удался с первой же минуты.
— Вот! — сказал он, бережно вынимая из сейфа темный обоюдоострый кинжал с крестообразной ручкой. — Смотри!
Березовский, как лунатик, протянул руки и взял кинжал.
— «Aut Caesar, aut nihil», — чуть шевеля губами, прочел он полустертые и заплывшие буквы на рукоятке.
— «Или Цезарь, или никто», — тут же откликнулся Люсин. — «Или быть первым, или ничем»… Девиз Брута!
— «Капитолийская волчица хранит завязку всей игры…» — Березовский присел на краешек раскрытого сундука, так и не подняв лица от лежащего на ладонях кинжала. — Неужели ему тысячи лет?
— Кто знает… — протянул Люсин. — Теперь смотри, что еще там было.
— Значит, ты открывал уже? — несколько запоздало опомнился Березовский.
Люсин ничего не ответил и достал из сейфа почти черный от вековой патины тяжелый серебряный пятиугольник.
— «Звезда Флоренции»! — тут же воскликнул Березовский. — Именно такой я ее и представлял себе… Значит, у нас есть все, кроме алмаза и четки?
— Все, Юра. Четка нам не нужна. Здесь тот же шифр, что и на подвязке. Погляди. — И он протянул Березовскому пятиугольник. — Тут объяснение и план того места, где спрятано катарское сокровище. Все уже расшифровано. Возьми-ка у меня на столе подстрочный перевод…
Литое сердце пентаграммы Навеки в сердце унеси. Премудрость не на небеси — Незримо воссияют грани, Когда возвышенный смарагд Рассеет вековечный мрак, Стена падет перед глазами! В седьмой найдешь ты указанье, Как отыскать в скале Грааль. На том и кончится игра.— Подведем итоги? — спросил Люсин.
— Да, старик… Только, знаешь, у меня что-то голова совсем не варит. Не знаю, на каком я свете…
— Выходит, сон все еще длится?
— Угу. И просыпаться не хочется… С чего начнем? Мысли разбегаются.
— А ты не торопись, — посоветовал Люсин. — Хочешь, я чаю попрошу?
— Нет… Потом, отец. — Березовский перевернул звезду и нежно обвел пальцем причудливые линии. — Ты думаешь, это план?
— А что еще?
— Все может быть, конечно… Но где находится это место?
— Ну, ясно! — Люсин сделал вид, что упустил нечто важное. — Как я сразу не сообразил, ты же не знаешь еще, что было написано на подвязке!
— Не знаю, — покорно согласился утративший вдруг чувство юмора Березовский. — Покажи.
— Возьми сам. В той же папке.
Березовский, покопавшись в бумагах, нашел наконец листок с несколькими машинописными строчками. Это был третий, а может быть, и четвертый экземпляр.
— Торжествуешь? — Березовский понимающе хмыкнул. — Сам все единолично сотворил, а теперь выдаешь по капле?
— Да, Юр, в гомеопатических дозах. Знаешь, как дают воду алчущим от жажды морякам?.. Не сердишься?
— Нет, благодетель. Что ты?! Я б и сам не утерпел, — механически ответил Березовский, пробегая глазами строчки.
«В лето от Р.Х. 1466-е, в день Всех Святых, когда король Португалии — Альфонс V, передал в пожизненное владение Изабелле Бургундской остров в архипелаге Ilhas Tercerias, рыцарь Эрве де Сен-Этьен и кавалер Гвидо Сантурино тайно перевезли туда это.
“Клянитесь и лжесвидетельствуйте, но не выдавайте тайны!”»