— Значит, мне повезло.

— Да! — вдохновенно продолжила Эмили, принимая позу кинозвезды на интервью. — Вы знаете, э-э... за свои тридцать я повидала почти весь мир.

— Вам тридцать лет?

— Да. А разве не видно? Впрочем, спасибо! Мне всегда давали меньше лет на пять.

Он тактично пропустил ее реплику и продолжил:

— И в каких странах вы побывали?

— Почти во всех! Э-э... Я имею в виду цивилизованные страны. А родилась я в Канаде! Сейчас там живет моя сестра. Значит, все-таки сестра! — догадался внутренний голос.

— А... к кому вы едете в Нью-Йорк?

— К родителям! Наша большая семья перебралась в Нью-Йорк, когда мне было лет... пятнадцать. Не помню точно.

— Большая семья — это очень хорошо, — мечтательно согласился Кларк. — Вот у меня...

— Да! Вы не представляете, как я все это люблю: шумные воскресные обеды, праздники, когда в доме собирается десятка три человек, когда шумно, радостно, бегают дети и все наконец-то вместе... — Эмили прикрыла глаза, в которых начало пощипывать. — Если бы вы знали, как мне всегда этого не хватало!

— Всегда? Не хватало?

— Ну... я... имею в виду, что в Голливуде у меня всего этого нет. Я скучаю по своей семье. Вот. И еду ее навестить.

— Прекрасно. Вас, наверное, очень ждут.

— Конечно!

Два брата, одна сестра, прабабушка, две бабушки, два дедушки, несколько теток, дядьев и племянников, молча подытожил Кларк Стайлинг. И это не говоря о родителях, которые ныне здравствуют, находятся в прекрасной форме, обожают смотреть фильмы с ее участием (правда, она не сыграла еще ни одной главной роли, поэтому Кларк не имел возможности запомнить ее на большом экране). А в Вашингтоне у нее просто были дела. Да-да, дела. Ну могут же быть у человека дела!

Он смотрел на свою спутницу с искренним любопытством и даже уважением.

Красиво сочиняет, пронеслось у него в голове.

— Ну а вы? — нежно спросила Эмили. — Что вы скажете о себе?

— О, я только могу пожать вам руку.

— За что? — испугалась она.

— Не «за что», а «почему». Дело в том, что у меня тоже огромная семья.

— Да?! Вы женаты?

— Женат? Я? Конечно! И у меня это... двое детей.

Лжет! — в свою очередь резюмировала Эмили.

— О, как я вам завидую. Расскажите, как вы живете.

Кларк снова тактично помолчал.

— Ну... Мои биографические данные представляют не столь большой интерес, как ваши.

— И все-таки.

— Ну... моя семья живет в Атлантик-Сити, это недалеко отсюда. Сам я чаще живу в Нью-Йорке, где у меня бизнес... — Он вдруг внимательно посмотрел на нее. — Скажите, Мишель, а вы когда-нибудь раньше бывали в Вашингтоне?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— У меня такое ощущение, что я в прошлом году видел вас на одной из художественных...

— Этого не может быть! — Она решительно замотала головой, отчего прядь волос выбилась из пучка и легла на щеку.

Глаза Кларка загорелись.

— Да, точно. Вы очень похожи на одну художницу, с которой я...

— Художницу?! Но я же актриса! — На всякий случай она отвернулась. Конечно, на выставках, которые они организовывали с хозяйкой студии миссис Реймонд, приходилось общаться с таким огромным количеством народу, что этот мужчина вполне мог проговорить с ней целые полдня, а она не запомнила бы ни его лица, ни имени.

Кларк продолжал:

— Да, я интересуюсь искусством и часто хожу на выставки. Вашингтон — город чиновников, но иногда и там попадаются интересные живые люди. И вот однажды...

— Извините, но я раньше никогда не была в Вашингтоне, — отрезала она. — Кстати, мы подъезжаем.

Через несколько минут явились носильщики, поезд прибыл в Нью-Йорк, чемодан с антиквариатом был выдворен на перрон.

Туда же вышли намного растерянный Кларк и Эмили, которая беспрестанно оглядывалась по сторонам. Ей хотелось куда-нибудь спрятаться на случай, если придет тетушка Ло и испортит все своей глупой болтовней.

И хотя они вряд ли еще когда-нибудь увидятся, но все-таки приятно сочинить себе новое имя, новую биографию, а в ответ выслушать такую же беспардонную ложь. Это отлично снимает стресс, как, например, день, проведенный в спа-салоне: и в том и в другом случае ты чувствуешь себя совершенно новым человеком!

Эмили счастливо вздохнула. Итак, испанское вино, а может, и общество Кларка Стайлинга сказались на ее измученной душе самым наилучшим образом. Если это ни к чему не обяжет, то, может, им стоит повторить? Тем более если он и правда женат, никто не сможет ее ни в чем обвинить, ведь для всех она будет просто некая Мишель...