Я даже с удовольствием предвкушал ожидающие меня в Гейдельберге дуэли. Они там надевают специальные подбитые ватой костюмы, защищающие тело, руки и шею, а глаза и нос прикрывают такой металлической пластиной — так что все это не походит на встречу с марксистом-практиком в джунглях. Мне как-то пришлось держать в руках шпагу, какими пользуются в Гейдельберге: она легкая, прямая, с хорошо заточенным лезвием, но с тупым концом! Игрушка, пригодная лишь для нанесения шрамов, от которых девицы писают кипятком.

Я раздобыл карту, и что вы думаете? Гейдельберг оказался прямехонько на дороге в Висбаден. Вот поэтому-то я и потребовал отправки в Висбаден.

Врач сказал: «Ну ты даешь, парень!» — и заверил мою подпись. Сержант медицинской службы, ведавший госпитальной канцелярией, произнес: «Ничего не выйдет, солдат». Не буду утверждать, что имела место передача денег из рук в руки, но штамп «Препровождается» канцелярия все же поставила. Товарищи по палате сошлись на том, что я кандидат в психушку: дядя Сэм не привык предоставлять своим рядовым дармовые поездки вокруг света.

Впрочем, я и без того уже так проехался по шарику, что Хобокен [21] оказался от меня на том же расстоянии, что и Сан-Франциско, а Висбаден — так еще ближе. Однако политика требовала, чтобы демобилизованные возвращались домой именно пароходами и именно через Тихий океан. А военная политика ведь это вроде рака — никто не знает, откуда он берется, а проигнорировать его никак нельзя.

Вот тут-то и проснулся департамент Доброй Волшебницы, которая коснулась меня своей чудесной палочкой.

Я уже готовился ступить на борт корыта под названием «Генерал Джонс», следующего на Манилу, Тайбей, Иокогаму, Перл-Харбор и Сиэтл, когда пришла бумага, удовлетворявшая все мои желания и даже более того.

Мне предписывалось прибыть в штаб американских оккупационных войск в Гейдельберге на первом же подходящем для этого военно-транспортном средстве и там демобилизоваться согласно собственному желанию и статье такой-то. Неиспользованное отпускное время должно быть предоставлено или оплачено согласно статье такой-то. Вышеупомянутому надлежало вернуться в Штаты в течение 12 месяцев, прибегнув для этого к соответствующим военно-транспортным средствам и не предъявляя к правительству США каких-либо новых финансовых претензий.

Сержант, штабной писарь, вызвал меня и показал бумагу, причем его лицо светилось неподдельным восторгом.

— Ты только учти, солдат, что никакого наличного военно-транспортного средства для тебя нет, так что — валяй, тащи вещички на «Джонса». Поедешь в Сиэтл, как я тебе и говорил.

Я тут же усек, о чем речь. Единственный за много-много дней транспорт отплыл на запад, в Сингапур, тридцать шесть часов назад. Я уставился на бумагу, но в глазах у меня стояла кастрюля с кипящим маслом, а в мозгу билась мысль, что сержант умышленно задержал мои бумаги, чтобы судно успело уйти.

Я отрицательно покачал головой:

— Нагоню «Генерала Смита» в Сингапуре. Будь человеком, сержант, выпиши мне нужные документы.

— Документы выписаны. На «Джонса». В Сиэтл

— Господи! — протянул я задумчиво.— Пойти, что ли, поплакаться в жилетку капеллану?! — И тут я слинял по-быстрому, но отправился не к капеллану, а на аэродром. Здесь мне хватило пяти минут, чтобы выяснить, что ни одного гражданского или военного американского самолета на Сингапур на нужном мне отрезке времени нет и не будет.

Но был австралийский военно-транспортный самолет «Альбатрос», вылетающий рейсом в Сингапур этой же ночью. Осси [22] не считались «военными советниками», но ошивались тут же в качестве «военных наблюдателей». Я нашел командира борта — лейтенанта ВВС и изложил ему свою ситуацию. Он улыбнулся и сказал:

— Для одного парня местечко всегда найдется. Похоже, вылетаем сразу же после чая. Конечно, если старушка захочет взлететь.

Ну, я-то знал, что она «захочет». Ведь это был «С-47», весь в пробоинах и налетавший бог знает сколько миллионов миль. Как только я увидел эту раскрашенную в маскировочные цвета и испещренную заплатами птичку, сидевшую на аэродромном поле, я понял, мое счастье еще со мной. Через четыре часа я уже сидел в кресле, а «птичка» катилась по взлетной полосе.

Утром следующего дня я явился на борт военно-транспортного судна «Генерал Смит» промокшим до нитки. «Гордость Тасмании» прорывалась сквозь штормы, а этот тип самолетов имеет один недостаток — они текут. Но кто из испытавших слякоть джунглей будет возражать против чистого дождя?! Хорошей новостью было и то, что судно отходило только вечером Сингапур похож на Гонконг, только лежит на равнине. Так что одного дня на осмотр хватает с избытком. Я пропустил стаканчик в «Раффлсе», другой в «Адельфи», промок под дождем в Международном парке отдыха, прошвырнулся по Чанг-Эли, придерживая одной рукой карман с деньгами, а другой — с документами. Здесь же я купил билет Ирландского тотализатора.