ПОНИМАНИЕ на буквальном уровне не заслуживает того, чтобы называться пониманием. В мире религии нет больших лжецов, чем слова. Слова можно понять, это совсем несложно, но вот то, что прячется за ними, остается непонятым. В этом — наибольшая трудность.

Когда усвоено лишь значение слова, но не понят его скрытый смысл, жизнь превращается в большой балаган. Не обладая знанием, мы делаем вид, что знаем; нет ничего более опасного, чем притвориться сведущим, когда таковым не являешься.

Жизнь начинается там, где происходит осознание. Благодаря осознанию она преображается. Но если предаваться иллюзиям, будто мы знаем религию, поскольку нам известны некие слова, наш ум отправится в одну сторону, а жизнь — в другую, и часто эти направления будут совершенно противоположными. Вот почему в жизни так называемого верующего человека привычным делом становится лицемерие.

Так называемый верующий — это просто ханжа, и ничего более. Он говорит одно, а делает другое, его поступки не соответствуют словам. Он заменил осознание словами — вот в чем причина такого несоответствия.

Прежде чем перейти к самому вопросу, давайте рассмотрим еще несколько моментов. Когда мы слышим Бог, душа, просветление, на ум сразу приходит: мы понимаем, о чем речь, ведь нам известно значение этих слов, записанное в словарях. Мы знаем значение слова просветление, мы знаем, что такое Божественное и что такое душа; но буквальный смысл слова — это не то же самое, что его сущностный смысл. Просто произнести слово Бог или услышать слово Бог - это не то же самое, что познать Божественное. Само по себе слово Бог не является Боже-ственным. Даже если смысл этого слова познал тот, кто его произнес, он не может передать свое знание тебе. Слова достигнут твоих ушей, но его опыт к тебе не перейдет. Слова станут частью твоей памяти. Ты заполнишь ее до отказа и понесешь, как сумку, доверху набитую священными книгами. Теперь ты питаешь иллюзии, будто тебе известно, что такое Божественное, ведь ты слышал слово Бог, ты о нем читал, к тому же значение этого слова есть в словаре.

Но как можно познать Божественное, не достигнув его? Если бы это было так просто: если бы Божественное можно было познать, лишь прочитав о нем в словаре, то на земле не осталось бы ни одного несведущего; все бы стали людьми знания. Если бы этимология и грамматика слова освобождение служили ключом к самому освобождению, то все давно уже были бы свободны, сбросив рабские путы. Как это просто — понимать значение слова!

Вот ум и создает эту иллюзию, ведь он боится пуститься в путь. И это совершенно естественно: ум и должен бояться этого путешествия, ведь для ума это дорога, ведущая к смерти. Тот, кто отправится на поиски Божественного, потеряет себя. А если просто заглядывать в словарь, то можно не беспокоиться о том, что потеряешь себя. И чтение священных книг ничем таким тебе не угрожает. А тот, кто стремится к просветлению, исчезнет, ведь ни просветление, ни освобождение без исчезновения не возможны. В сущности, тебя сковывает твое «я». О каком просветлении может идти речь, пока «я» не растворилось?

«Я» — это стена между человеком и существованием. Как можно познать, что такое Бог, пока не пала эта стена? Это путешествие по дороге смерти. Ищущий отправился в путь, чтобы умереть. Но лишь через смерть достигается вечная жизнь; лишь утратив себя, ты себя обретаешь. Вот из-за чего уму страшно... потому он плодит иллюзии и создает подмены.

Тебе следует хорошо усвоить этот закон: величайшее искусство, которым владеет ум, — это искусство подмены. Все, чего нет в реальной жизни, ум дает тебе в сновидениях. Посреди ночи, когда ты крепко спишь, тебе вдруг захотелось пить. Ты умираешь от жажды. Тебе придется проснуться. Ты будешь вынужден прервать свой сон и выпить воды. Но нет: в этот момент твой ум создает подмену; тебе вдруг снится фонтан, во сне ты к нему подходишь и пьешь сколько душе угодно. Просыпаться совсем не обязательно! Лишь проснувшись поутру, ты поймешь, что не было никакой воды, и фонтан был совсем не фонтан, и свою жажду ты так и не утолил — все это тебе приснилось. Но ты понимаешь это только после пробуждения. Твой ночной сон остался непотревоженным; ум позаботился об этом — он нашел замену.

Ум и в жизни создает подмены, чтобы и здесь нам ничто не мешало крепко спать. Если же тебе доведется познать Божественное, твое сновидение будет прервано; ты проснешься. Мы крайне заинтересованы в своем сне, ведь многие жизни мы его бережно хранили и поддерживали: это единственное наше творение. До этой минуты наша семья, жена, друзья, дети, наши деньги и престиж были частью сна. В ту секунду, когда закончится сон, все это тоже исчезнет. Строение развалится на части. Сон закончится, а с ним исчезнет и весь этот мир, который мы считали своим, и все, что нам принадлежало. Мы проснемся утром, а друзей, населявших наш сон, рядом не будет. Мы проснемся, но не найдем тех дворцов, которые окружали нас во сне. После пробуждения все сокровища, которыми мы владели в сновидениях, будут для нас потеряны; их больше нет, и уже никогда не будет.

Все это мы создали во сне; вот откуда берется страх, что этот сон может закончиться, что сновидение прервется.

Так что мы проживаем свою жизнь бессознательно. Ум — вот как называется эта бессознательность. Там, где есть страх перед пробуждением, ум тотчас создает подмену. Познание Божественного прерывает наш сон, а понимание слова Бог никак не препятствует его продолжению. Наоборот, сон лишь становится крепче, мы еще глубже погружаемся в него. Если мы отправимся на поиски первоосновы, мир исчезнет. Произнося слово Бог, мы делаем Его частью этого мира.

Вот почему мы возводим мечети, храмы и гурудвары2. Чтобы сделать церкви и храмы частью нашего мира, мы строим их по соседству с магазинами и жилыми домами. Христиане, индуисты, мусульмане, сикхи, джайны... к нашим мирским треволнениям мы добавляем еще и религиозные различия; будто нам мало бед и тревог, будто мало политики и военных конфликтов. Нет, мы добавляем к ним еще и религиозные распри, мы сражаемся во имя религии. Соперничества в мире и так предостаточно — люди спорят друг с другом во имя интересов своих стран, из-за денег, за престиж. Но помимо прочего, мы создаем еще и конкуренцию на религиозной почве. Даже религию мы делаем частью этого мира. Все это старания ума.