Но некоторые девочки не хотели оставаться, они наших ребят лупить стали. Такая веселая катавасия началась.

Наконец Наталья Евгеньевна вернулась и стала каждого поголовно домой отправлять, а в списке отметки делать. Все равно у нее ничего не получалось. Некоторых по нескольку раз отмечать приходилось. Они снова возвращались. Только в шесть часов все наконец разошлись.

Так что ничего из нашего похода в сокровищницу не вышло. Но это был самый интересный культурный поход за всю мою жизнь!

И я представил себе, как, вернувшись домой, они перезваниваются: «А Блин-то! А?». «А Глухарева-то какова?». «А я телефон одной ненашей девочки записал».

Есть возраст, когда сокровищницы мирового искусства занимают второе место.

Однажды папа мальчика Яши принес домой большую партию тараканов в прозрачной коробочке из пластмассы.

Это был какой-то особый новый сорт морозоустойчивых насекомых, выведенных в папином научном институте.

— Пусть они поживут у нас в холодильнике, — сказал папа. — У нас на работе морозильная установка испортилась.

— Да ни за что на свете! — сказала мама. — Я с этими тараканами всю жизнь борюсь не для того, чтобы они в моем холодильнике жили.

— Но это моя кандидатская, — пытался спорить папа.

— Хоть докторская, — ответила мама.

— В Мексике за каждого таракана дают песо, — намекнул папа. — Они очень нужны для генетических экспериментов.

— Вот и вези их в Мексику, — отпарировала мама.

— Но я их знаю всех по именам, — спорил папа. — Без холодильника они погибнут от жары.

— А в холодильнике, — спорила мама, — они погибнут от сотрясения мозга.

— Как так? — спросил папа. — Это невозможно.

— Это возможно, — ответила мама. — Я каждого из них тресну молотком по башке.

— Этот — маленький Вася, — сказал папа.

— С него и начну, — сказала мама.

Папе очень нужно было охладить тараканов, и он убеждал маму изо всех сил:

— Пойми, обычные тараканы при минус два дохнут. А эти только развивают активность. Это переворот в генной инженерии! Это два года работы, это большая наука!

— Мало вам атомной бомбы, — сказала мама.

Папа стал кипятиться:

— Да пойми ты! Да это… революция в науке! Да как ты не поймешь?! Да как ты можешь?.. Да ты!..

— Не груби, — сказала мама. — Если я увижу эту коробочку в холодильнике, я сварю твоих тараканов как креветок.

И мама ушла. А мальчик Яша сразу понял, как можно спасти эту морозно-революционную семью:

— Папа, посади их в морозилку в креветочном пакете.

Пока тараканы окончательно не перегрелись, папа быстро пошел в магазин «Океан» и взял там большой пакет с креветками.

Креветок он вытряхнул в пакет из-под венгерской курицы, а революционных тараканов запихнул в креветочный пакет.

Все были счастливы.

Однажды мама заметила в холодильнике маленького прелестного тараканчика. Такое нежное неуверенное создание, похожее на двухнедельного котенка.

Другая бы мама обрадовалась:

— Ах, какая прелесть!

А наша мама, вернее, Яшина мама, как закричит:

— Караул! Тараканы!

Она немедленно захлопнула дверь холодильника, заклеила его широким слоем скотча с ног до головы и вызвала папу на допрос.

— Ты своих тараканов забрал?

— Каких тараканов? — спросил папа.

— А таких, морозоустойчивых.

— Я про них давно забыл. Сотрудники разбирали их по домам. А как холодильную установку починили, обратно принесли на работу. Так что все теперь в порядке.

— А ты своих принес?

— Нет, я про них и не вспоминал…

— Так я тебе про них напомню. В нашем холодильнике их видимо-невидимо. Уже молодежь появилась перспективная, особоустойчивая.

Папа стоял молча, вытаращив глаза.

— Так что забирай этот холодильник нераспечатанным к себе на работу, — сказала мама. — Вместе со всеми продуктами, а нам привези такой же, но без тараканов. Даже необязательно новый. И пусть тебе премию выпишут за повышенную размножаемость этих генетических революционеров.