Зато я живо заинтересовалась Антоном. Еще бы мне не заинтересоваться: если мы были так счастливы даже под угрозой пыток и смерти. Даже без денег, без гарантий безопасности, без будущего.

Если я была с ним так счастлива 10 лет, что не променяла бы ни один день во дворце с мужем! Если добровольно пошла на смерть, когда его не стало!

Что ж это была за любовь такая? И будет ли она такой сейчас?

А весьма чуткий к таким настроениям юноша усилил натиск. Он всегда был рядом, как кот возле пакетика с Вискас. Он был готов чинить мой компьютер. Нести мои тяжелые вещи. Сопровождать. Слушать. Понимать. Он становился так же естественным в моей жизни, как шуба зимой и босоножки летом.

Кстати, это он прилепил мне имя «Маняша» вместо затертой «Машки». Мол, ты так меня к себе манишь, что называть тебя иначе было бы просто не честно.

Умница какой! Копирайт я оставила за ним, а имя присвоила себе и стала носить с гордостью.

Я почему-то очень хорошо запомнила тот день, как я собиралась на встречу со своим старинным другом. Который привел мне кого-то, кто хотел бы поучиться эзотерике.

Я долго отнекивалась, говорила, что ничего не знаю (специально скромничала, потому что считала, что я-то ого-го, знаю). Трёхсторонняя встреча должны была состояться на моей станции метро в центре зала, разумеется. Где ж еще в Москве встречаться…

Помню, как я тогда долго поправляла волосы у зеркала, часа три выбирала одежду покреативней (то есть пооригинальней) и думала о своей второй половинке, о том, что я-то с моей чувствительностью его точно узнаю. О том, что мне уже целых 25 и не стыдно ли в этом возрасте не иметь любимого человека (поклонники не в счет). Чувствую ли я себя одинокой? Или это называется модная «свобода»?

В метро было пусто и гулко. Перестук моих высоких каблуков по лестнице «та – тадам – та – тадам» заполнил, кажется, всю станцию. Тонкий юноша посреди платформы поднял голову. Я заметила его еще с середины лестницы – интересный какой, подумала я. Жаль не ко мне…

Давнего друга не было. Интересно, чего еще я ждала от этого раздолбая, сейчас придется его ждать, а ждать я ненавижу. Вот просто не выношу саму идею ждать мужчину, по моему феминистическому мнению это просто оскорбляет даму. Я уже даже приметила лавочку в середине, уже приготовилась на нее садиться, когда одинокий юноша потянулся ко мне. То есть я сначала почувствовала, как он ко мне тянется, а потом он сделал несколько шагов в мою сторону.

– Вы Костю ждете?

– Угу, – сказала я неуверенно. Юноша обежал меня взглядом, что-то прикинул с таким выражением лица, будто умножал трехзначные числа в уме.

– Друг наш опаздывает, он меня послал первым, – видимо, молодой человек остался доволен результатом вычислений и объяснил наконец: – Костян сказал ехать к вам, а он подтянется.

– А вы Антон? – теперь я уже могла позволить себе «официальное» любопытство и тоже просканировала юношу. Действительно симпатичный.

Мы стали болтать о чем-то нейтральном и пошли к выходу. У юноши были очень темные, бархатные глаза, как будто с подогревом. Располагающие скромные манеры и три кило обаяния. Поэтому я решила про себя, что этот слишком хорош для меня. И вздохнула. Мальчики-мажоры не для меня, они слишком… успешные, все им в руки само идет, не мой случай.

По дороге, в автобусе, забитом потными злыми людьми, Антон посматривал на меня и шевелил губами – что-то говорил тихонько. Я его плохо слышала, переспрашивала, он отшучивался. Позже он признался, что всю дорогу шептал слово «жена» и глядел на меня. Примерял – и не верил, что все это возможно. Я ему показалась слишком роскошной для него, скромного мальчика.

В моей по-летнему душной квартире было тесно и пахло увядающими девичьими мечтами. Мы сидели на полу по-турецки, пили чай, болтали об эзотерике.

Антон осторожно выспрашивал меня на тему – что меня занесло в эту степь? Это так модно, отвечала я! Не рассказывать же о том, что я мечтаю понравиться Денису! Теперь все в этом разбираются, все так говорят, но вот он никогда не видел таких людей в жизни, только по телевизору. Только друг как-то ему спьяну проболтался, что он сам занимался, но когда на следующий день Антон к нему пристал бульдожьей хваткой, то трезвый друг стал открещиваться, говорить, что он тогда маленький был – и «сдал» меня, вот только он меня знает из «таковских».

Потом Антон говорил, что он ожидал от меня чего-то ведьминского, особого, зловещего. И то ли друг так наплел Антону, что я какая-то не такая, то ли это дофантазировал сам юноша, но меня он представлял какой-то помесью ведьмы и робота с компьютером вместо головы. Когда он на прощание в этом признался, я хохотала до икоты.

В тот день никто ничего угрожающего не заметил – и вообще все казалось вполне невинным. А между тем, можно сказать, что гром уже грянул, и самое время было бы креститься, только никто из нас этого не сделал. Ни я со всей своей хваленой сверхчувствительностью, ни Антон с его фантастической интуицией.

А на второй встрече, тоже вполне по делу – антивирусы он мне привез – и случился казус с испанскими любовниками. Что Антона, как выяснилось довольно быстро, от меня не только не отпугнуло, но, напротив, стало для него проблесковым маячком: эту женщину можно получить вот так!

Ну а Денис все решал сложные морально-этические вопросы. Можно ли верить женщине на слово? Нет, такого быть не может! Он не такой! Он себя лучше знает. Или, может быть, ему переключиться на девушку попроще, без сюрпризов?

Мне очень нравился Денис, я глубоко сожалела о своем неразумном поведении и решила взять объяснение в свои руки. Но стоило мне решиться – все, сегодня мы с ним останемся и поговорим, как он срывался с работы ракетой, которая уже отбросила вторую ступень. Или наоборот, когда меня мучили сомнения, он как бы вроде бы что-то такое проявлял.

Это напоминало сложный испанский танец (фу, опять Испания!). Кажется, он называется фанданго – два человека, обычно мужчина и женщина, танцуют друг напротив друга. То есть именно напротив, но не вместе. То мужчина начинает красоваться и выделывать па перед дамой, он придвигается к ней, выгибается, теснит ее, как павлин предъявляет хвост – дама отступает. То наоборот инициатива переходит к женщине и теперь уже в нерешительности отступает мужчина. Соль и суть этого танца – темперамент, страсть, агрессия. Соперничество, подавление.

На чьих условиях мы будем вместе? Кто поведет? Но на самом деле это не парный танец. Он не заканчивается чем-то вроде счастливого танго. Когда неистовая музыка успокаивается, партнеры просто расходятся.

Так и у нас никто не делал решающего шага. Как-то мы с Денисом просидели до 9 вечера в соседних кабинетах за стеклянной перегородкой в надежде, что кто-то подойдет первым и куда-нибудь позовет. Прошлые жизни лучше было не чесать – больная тема. Книги обсудили уже давно. На его бесконечные духовные группы я не ходила, обсуждать, что мне привиделось в последней медитации, он не любил. Думаю, просто откровенно завидовал, потому что сам не видит.

Так под прицельным огнем сплетен всего офиса мы продолжали быть друг другу никем. Причем ни он, ни я не были скромниками. Скорее это действительно были законы фанданго. В этом танце каждый был звездой и готов был тянуть партию сколь угодно долго, лишь бы любовались на него. Каждый хотел себя подороже продать.

Антон очень выигрывал на его фоне. Он не ставил условий, не набивал цены.

Он ждал меня после работы – без предупреждения, без разрешения. Просто, во сколько бы я ни вышла из офиса, позже на час или три, он оказывался у дверей здания. Меня это подкупало – так старомодно ухаживает, так красиво.

Он ничего не требовал, только задавал эзотерические вопросы и впитывал мои ответы с восхищением деревенского недоросля. Мне это льстило – все любят считать себя продвинутыми.

Он угощал меня конфетами, которыми были забиты его карманы – кажется, он ими только и питался. Меня это умиляло.

Он позволил мне вести и солировать так тонко и умело, что это действительно был или природный дар или сверхинтуиция. Либо действительно опыт прошлых жизней, который он на мне уже отточил когда-то.

Нет, разумеется, здравые мысли, что он мне не пара, он бедный студент и младше меня на 4 года, постоянно вертелись у меня в голове. Денис в этом смысле был перспективнее – профессия, квартира, машина, «правильный» возраст. Вот только его женщины слишком любят, это безусловный минус. И он их – а это минус ище .

К Денису меня тянуло… самолюбие. Хотелось отхватить ценный приз, и времени на него потраченного жалко. К Антону несло самым сильным из всех ветров – силой воображения.