После 1117 г. Владимир Мономах занимал великокняжеский киевский стол еще восемь лет и его завещание кажется немного преждевременным. Это смущало сторонников поздней даты «Поучения», а поэтому они чаще утверждали, что оно написано после 1117 г. Первый издатель А. И. Мусин-Пушкин, руководствуясь свидетельством летописи о том, что последний поход в Северо-Восточную Русь Мономах осуществил в 1119 г. и, будучи убежден в непосредственной связи этого похода с замыслом «Поучения», утверждал, что «писана сия грамота между 1119 и 1125 годом».

Думается все же, что при определении точной даты написания Мономахом «Поучения» предпочтение следует отдать 1117 г. Мы имеем здесь в виду не время рождения замысла этого произведения, которое может относиться и к 1099 г., или работы над этим необычным литературным трудом, на что, возможно, ушел не один год, а именно время его завершения.

Так думать позволяет нам следующее обстоятельство. В 1117 г. Мономах срочно переводит на юг Руси старшего сына Мстислава, княжившего больше двадцати лет в Новгороде. «В лто 6625. Приведе Володимеръ Мьстислава из Новгорода, и дасть ему отецъ Блъгородъ». [224] Не может быть и малейшего сомнения в том, что Мономах рассчитывал закрепить за сыном Киев. Разумеется, не передать ему при своей жизни — такого древнерусская практика престолонаследия не знала, — а иметь его под рукой на случай своей смерти. Срочность с переводом свидетельствует, что Мономах не исключал своего скорого ухода из жизни. Мы не знаем, что было причиной этому — старческая мнительность или же Мономах мог почувствовать резкое ухудшение своего здоровья. Косвенным подтверждением этому может быть просьба Мономаха, обращенная к Богу, продлить его жизнь, чтобы он мог покаяться в своих грехах и оправдать свою жизнь. «И еще Господи, приложи ми лто къ лту, да прокъ, грховъ своихъ покаявъся, оправдивъ животъ, тако похвалю Бога». [225]

О том, что Владимир подводил итог своей политической жизни в 1117 г., свидетельствует и летопись его путей. Она доведена только до этого года и хотя не являлась собственно «Поучением», была объединена с ним в качестве его органической части для назидания своим детям.

Смена власти в Киеве в 1117 г., как известно, не состоялась. Бог продлил годы жизни Владимира, но литературным и летописным творчеством он уже не занимался. Н. В. Шляков объяснял это тем, что Владимир, отправляя в 1119 г. своего последнего и любимого сына Андрея княжить во Владимир Волынский, благословил его своим «Поучением», которое было в единственном списке. Вряд ли это предположение заслуживает серьезного обсуждения. Ведь даже если бы труд Мономаха действительно был в одном экземпляре, что совершенно невероятно, ибо предназначался он многим адресатам, полагать, что передача его в другие руки лишила его возможности продолжить свое любимое занятие, нет оснований. Истинную причину отхода Мономаха от собственного летописания, по-видимому, выяснить так и не удастся. Можно только догадываться, что Владимир в это время заинтересовался летописью Печерского монастыря и, под своим и Мстиславовым присмотром, занялся ее редактированием. Продолжать перечень своих подвигов не было нужды, так как это с великим усердием делалось теперь его летописцем. Не исключено также, что у престарелого Мономаха на продолжение собственного творчества уже не было сил.

Летопись путей. Перед нами бесспорно самостоятельное произведение, общий хронологический диапазон которого составляет более пятидесяти лет. Первая запись касается событий 1066 г., когда Владимир 13-летним мальчиком ехал «сквозе Вятичи» в Ростов, а последняя сообщает о его походе на Ярослава Святополковича к Владимиру Волынскому в 1117 г. Уникальность летописи путей заключается в том, что она написана как автобиографическое произведение. Мономах рассказывает о самом себе.

Собственно летописные достоинства произведения Мономаха весьма скромны. Летопись слишком лаконична и не отличается широтой охвата событий. В «Повести временных лет» история Руси 1066–1117 гг. представлена неизмеримо полнее и ярче. И тем не менее нельзя смотреть на «Летопись путей» как на краткий конспект того, что нам уже известно. В ней есть оригинальные сведения, существенно дополняющие летопись. К числу таковых относятся свидетельства о вокняжении Владимира в 13-летнем возрасте в Ростове (1066 г.); о переводе его (около 1069–1070 гг.) в Смоленск, а затем и во Владимир Волынский (1073 г.); о возвращении Мономаха после смерти Святослава (1076 г.) в Смоленск; о рождении старшего сына Мстислава (1076 г.); о потере им Чернигова и переходе в Переяславль (1094 г.); о походах на половецкого хана Урусобу (1107–1109 гг.) и Боняка (1107 г.) и др.

У Мономаха имеются также сведения, дополняющие летописные. Под 1076 г. в «Повести временных лет» читаем: «Ходи Володимеръ, сынъ Всеволожъ, и Олегъ, сынъ Святославль, ляхомъ в помочь на чехы». В летописи Мономаха это событие рассказано существенно подробнее. Из него узнаем, что чешский поход длился четыре месяца, а русские дружины достигли Чешского леса возле Гологовы. Под Чешским лесом следует понимать лес Силезско-Моравских гор, а под Гологовой — город Глогау на Одере. Особый интерес вызывает сообщение о том, что после заключения мира с Тугорханом (1094 г.) Владимир «у Глбовой чади пояхом дружину свою всю». Русское имя Глеб принадлежало в данном случае какому-то половецкому воеводе. Летописное известие 1107 г. о смерти жены Мономаха дополняется тем, что это была мать младшего сына Юрия («и Гюргева мати умре»).

Княжеская карьера Владимира Всеволодича была богатой на события. Только за первые 12 лет он сменил пять удельных городов, совершил, согласно Б. А. Рыбакову, 20 больших «путей» и проскакал от города к городу не менее 16 000 км (не считая внутренних разъездов). Этот период его княжеской жизни характеризуется участием во многих военных кампаниях как внутри страны, так и за ее пределами. Он воюет с Всеславом Полоцким, защищает западные русские земли (Берестье) от поляков, четыре месяца проводит в походе против чехов, сражается с черниговскими князьями на Нежатиной ниве и, обретя в ней победу, утверждается в 1078 г. на черниговском столе.

Шестнадцатилетний черниговский период княжения описан Мономахом на удивление скупо, к тому же со значительными пропусками. Судя по географии его походов, он, как считает Б. А. Рыбаков, был не столько черниговским князем, сколько правой рукой Всеволода, выполнял его поручения. Из коротких записей явствует, что Мономах в этот период не только воевал с половцами, но и пользовался их помощью в междоусобной борьбе. Отдельные записи отличаются необычной откровенностью, которая явно диссонирует с пафосом «Поучения». «И на ту осень (1084 г. — П. Т.) идохом с черниговци и с половци с Читевичи к Мньску; изъхахом городъ и не оставихом у него ни челядина, ни скотины». [226]