— Пока не знаю, — дернула плечами подруга. — А в отделении кто-нибудь остался или все пришли? Вы там что, квартирных краж не видели?

Ринат хрюкнул от смеха и смущенно потупился.

— Понимаешь, половина мужиков по червонцу поставили, что это розыгрыш...

Я только головой покачала, а Мегрэнь полюбопытствовала:

— Ну, ты-то внакладе не остался?

— Нет, — снова расплылся участковый и посмотрел на меня: — Я как увидел в журнале, кто заявку сделал, сразу согласился... Вот, на обед денег срубил...

— Ну и ну, — вздохнула я и ушла на кухню.

Примерно через час ко мне присоединилась Мегрэнь.

— Знаешь что? Это очень странно, но похоже, что ничего не пропало...

— Как это?

— Так... Деньги, сережки золотые... видик, плеер... Все на месте.

— Может, не нашли?

— Как не нашли? Все в куче на полу. И дверь ключом открыта. Я ничего не понимаю.

— А Ринат чего говорит?

— Ринат чего? Ринат убивается. Те, кто в споре продулся, говорят: раз ничего не украли, значит, кражи не было.

— И Что?

— Ничего. Пришлось деньги обратно отдавать. Ничья у них вышла. Без обеда остался.

— А если без смеха?

— Без смеха здесь Нельзя, — заявил появившийся в дверях кухни Ринат и, обращаясь ко мне, озабоченно сказал: — Светлана Сергеевна, дайте-ка ваши пальчики скатать, чтобы вхолостую не работать.

На кухне появился долговязый дядька с усами и квадратным чемоданчиком в руке. Я горько вздохнула, а дядька быстро изгваздал мне всю руку темной краской и моментально удалился. Пока я удручённо разглядывала плоды дядькиных трудов, в дверном проеме вдруг появился старший Тайкин брат Юрка.

— Ой, привет! — Я вытаращила глаза, хлопнула ресницами и покраснела.

— Здравствуй, Светик... — со значением отозвался мой бывший одноклассник, протянул раскрытую ладонь и одновременно попытался заглянуть в глаза.

Глаза я весьма удачно спрятала, потому что, когда Юрий Алексеевич Лапкин все же умудрялся туда заглянуть, я краснела не то что до кончиков ушей, а даже до кончиков волос.

В глазах Юрки Лапкина я неизменно видела одно и то же: преданность и молчаливое обожание, полнейшую покорность судьбе и твердую решимость не отступать от своей цели. Разделить Юркины чувства я не могла, потому что уже с четвертого класса не терпела голубоглазых блондинов, а Юрка влюбился в меня только в пятом. По малолетству выражение этого светлого чувства принимало иной раз самый экзотический характер. Повзрослев и поумнев, Юрка несколько изменил тактику ухаживания, перейдя от дерганья за волосы и отбирания сладостей к дарению букетов. Это несколько смягчило наши отношения, но поставленной цели Лапкин-старший не достиг. Со школьной поры много воды утекло, жизнь развела нас в разные стороны, неизменным осталось лишь одно нерушимое, сцементировавшее нас с Юркой кольцо — Мегрэнь. Именно это позволяло ему периодически появляться на моем жизненном горизонте, заглядывать в глаза и с надеждой тянуть:

— Здравствуй, Светик...

Когда основная милицейская масса покинула пределы Тайкиной квартиры, Ринат вернулся.

— Здравия желаю, товарищ капитан! — браво гаркнул он и взял под козырек. — Разрешите войти?

Юрка усмехнулся и кивнул:

— Входите, лейтенант, сделайте любезность... Можете садиться... Ну-ну... Как допустили подобное происшествие на вверенном вам участке?

Мегрэнь нервно закатила глаза к потолку и вдруг рявкнула:

— Хватит дурака валять! «Разрешите-заходите!» В кабинетах своих идиотничайте, а здесь, будьте так любезны, не откажите, христа ради, устройте... этот... мозговой штурм...

Мужчины посуровели и заворочали извилинами. Воспользовавшись моментом, я юркнула в ванную и попыталась придать своим пальцам первоначальную свежесть. Когда я вернулась, все трое усиленно дымили сигаретами и разглядывали кухонный потолок. Ринат задумчиво протянул:

— Хулиганство?

— Не исключена мелкая кража... — нехотя отозвался Юрка.

— Может, маньяк? — скривила губы Мегрэнь и вопросительно изогнула бровь.

Я усмехнулась, затем, грациозно лавируя среди разбросанной кухонной утвари, пробралась к окну и распахнула створки. Маньяк — это то, что подружке очень понравится. Тут Юрка активно замахал ладошками, разгоняя сигаретный дым, и озаботился:

— Все... все... хватит курить, Света вернулась...

— Нет, — качнул головой Ринат, — не маньяк. Маньяк бы не вывалил все просто в кучу. Коли уж он маньяк, значит, у него какая-то своя фишка есть, ну... ритуал, что ли... К тому же, насколько мне известно, ничего подобного в районе не было. А если бомжи, то продукты пропадают, да и помыться они при случае любят...

— Точно, — поддакнул Юрка, — это не маньяк. Но вот что меня интересует, так это ключ...

— А что ключ? — вдруг насторожилась я, почувствовав где-то в районе желудка непонятную маету.

— Дверь ключом открыта, — пояснил Юрка, — причем родным... Тайка, а где твой запасной ключ?

Подружка растерянно моргнула и покосилась на меня. После чего они выставились на меня втроем, я заерзала и храбро спросила:

— Ну и чего вы вылупились?

— Светка, — прищурилась Мегрэнь, — а где мой запасной ключ?

Неожиданно осознав причину своей желудочной маеты, я тихо отозвалась:

— В сумке...

— В той, которую порезали? — неожиданно встрял участковый.

Мегрэнь повела ушами и взбодрилась: