Шрифт:
И это не единственная трудность.
Почти все перечисленные устройства принадлежат к области физики, хотя, безусловно, они вобрали в себя достижения многих и разных наук. А вот, к примеру, биологи не изобрели ни электронного микроскопа, ни ядерного реактора. Но, применяя эти мощные физические инструменты, они сконструировали нечто не менее важное — модель клетки и ее составных частей. Они заглянули в тончайшую механику жизни.
Их открытия многими считаются более значительными, чем даже овладение атомной энергией.
Геологи тоже не выдумали ни турбобура, ни самолета. Однако, используя тот и другой, они отыскивают новые материалы и для конструкторов.
Химики… Пусть не они воздвигли гигантскую Останкинскую телебашню, не они изготовили крохотный транзистор. Зато, копаясь в структуре молекул, в механизме их взаимодействия, они создают чудо-вещества, без которых не было бы ни зданий-гулливеров, ни радиоэлектронных лилипутов.
Почему же отдавать предпочтение сооружениям или аппаратам? А где фундаментальные идеи, на которых основано действие этих и иных устройств?
Теория относительности, квантовая механика, кибернетика… Разве они не достойны называться чудом XX века, чудом творческой мысли? И разве можно забывать про вклад наших теоретиков в развитие этих и других новых областей знания?
Разветвленные цепные реакции и Н. Н. Семенов.
Биогеохимия и В. И. Вернадский. Гомологические ряды в генетике и Н. И. Вавилов. Метод условных рефлексов и И. П. Павлов. Линейное программирование в математической экономике и Л. В. Канторович.
Принцип максимума в теории автоматического регулирования и Л. С. Понтрягин. Межпланетные полеты и К. Э. Циолковский. Читатель сам легко продолжит этот список.
Сколько оригинальных идей связано с именами советских ученых! Да, не только физически осязаемых предметных творений, но и идей — невесомых, незримых «субстанций», бесплотных конструкций, без которых, однако, нет научного и технического прогресса.
И все же ни одна наука теперь немыслима без мощного технического оснащения. Математика, обходившаяся некогда карандашом и бумагой, сегодня все чаще обращается к услугам счетно-решающих устройств. Ее примеру следуют даже гуманитарные дисциплины, не говоря уж о естественных.
Где же оно, что же оно собой представляет, подлинное «восьмое чудо света»?
Глава первая
ТРОПОЮ ГРОМА
Нет ни малейшей возможности межпланетного полета. Нет признаков энергии, необходимой для преодоления земного тяготения. Нет теории, которая открыла бы дорогу в космосе к другому миру. Нет средств перевозки больших количеств кислорода, воды и пищи, необходимых в столь длительном путешествии.
Сорок лет я работал над реактивным двигателем и думал, что прогулка на Марс начнется лишь через много сотен лет. Но сроки меняются. Я верю, что многие из вас будут свидетелями первого заатмосферного путешествия.
Очнувшись от задумчивости, он обернулся к соседнему столику и бросил с хмурой усмешкой:
— Ну, теперь в Вашингтоне начнется сущий ад!
Человека, прервавшего тягостное молчание, хорошо знали не только здесь, в офицерском клубе «Арми Редстоун арсенал», — имя его гремело по обе стороны Атлантики. К его мнению прислушивались государственные деятели США, как когда-то заправилы нацистской Германии. Но сейчас эта известность тяготила его; ему было явно не по себе, как и в те тревожные дни, когда там, в Баварии, в охотничьем замке своего брата Магнуса, он скрывался от любопытных глаз, от друзей и недругов, каждую минуту ожидая, что его разыщут ищейки из специальных отрядов СС.
Разыщут и уничтожат, дабы столь ценный трофей не попал в руки победоносно наступающих союзников…
Ускользнув из-под обломков гибнущего рейха и очутившись в стане бывших врагов, он считал, что сделал беспроигрышную ставку. Щедрые субсидии дяди Сэма, пригревшего под своим крылышком немецких ракетчиков. Блистательная карьера.
Безоблачные горизонты. И вдруг как гром средь ясного неба:
— Советы запустили спутник!
Это произошло всего через два с половиной месяца после того, как «Нью-Йорк таймс» заявила: