— Папа!.. — простонал он.

— Если твоему выблядку, мусор, не ввести дозу героина, через два часа щенок сдохнет, — сквозь зубы процедил Газават. — И не хватайся за кобуру, мурло! Стоит мне сегодня не сказать нужного слова — и Ромочке, а также и тебе, никто не отпустит ни миллиграммчика «дури» во всей области! Принцип мертвой руки, слыхал, гнида?! Слыхал?!

Газавата просто корежило от бешенства. Этот поганый мент, который, пусть после предварительного нажима, но и бабки брал, и в баньки-сауны на пару с Николаем ходил девок харить, теперь посмел его, Газавата, подставить! И кого натравил! Не какого-нибудь своего мента-перевертыша, секретного агента в среде блатных, а самую одиозную личность всего преступного мира России! Севера Белова, мать его в душу! Да где Романов только откопал этого мифического упыря?!

— Может, ты надеешься на запас героина, который у тебя дома?! — продолжал Газават язвительно. — Так вот, нет его больше, этого запаса! Саня Крючок забрал! Знаешь Саню?! Для него любой замок — что семечки, понял?! Ты меня понял, пидор легавый?!

— Что тебе от меня нужно? — спросил Всеволод устало. Он уже понимал, что от него нужно Газавату, уже принял решение и теперь просто тянул время, пытаясь отсрочить свой приговор.

— Я тебе назову только одно имя — Север! — произнес Николай значительно и грозно.

— Ну и что — Север? — отозвался Романов безнадежно.

— Где он?! — выкрикнул Газават. — Где этот подонок?! Скажи, и я намотаю его кишки на палку! Я ему устрою чеченский галстук! Я ему сам, вот этими пальцами, глаза выдавлю! Говори, где он прячется? Где Север?!

— Прекрати истерику, Газават, — со спокойной обреченностью ответил Романов. — Тебе не идет роль блатного придурка. Я ж тебя знаю. У тебя нервы покрепче, чем у удава. Так что сворачивайся. Ты здесь не перед тюремным психиатром ваньку валяешь. Стыдно.

— Ты слышал мой вопрос, ментяра?!

— Слышал.

— Так где Север?!

— Север тебе не по зубам, Коля. Он и не таких, как ты, бобров свежевал. Лучше беги поскорей, Газават.

— Заткнись! — взвыл Николай. — Нет, говори: где Север?! Адрес?! Адрес мне назови, падла!

В этот момент Ромку задергало. Он взвыл громче Газавата, дробно застучал зубами.

— Папа! — простонал Ромка.

— Адрес мне! — выкрикнул Газават.

— А где я возьму дозу для моего парня? — спросил Всеволод.

— Тебе Ватин привезет. Сразу, как только ты назовешь адрес. Ну?!

Всеволод вздохнул и назвал.

— Телефон?! — требовательно спросил Газават.

Всеволод назвал и телефон.

— Звони! — приказал Николай, протягивая полковнику трубку сотовой связи. — Позови его и дай мне послушать. Я знаю его голос.

Всеволод позвонил.

— Да? — раздалось в трубке.

— Север? — спросил Романов.

Газават тотчас вырвал у Всеволода телефон, приник ухом к мембране, жадно вслушался.

— Алло, алло, Влад? — доносилось оттуда. — Ты куда пропал? Ты что, по плохому автомату звонишь?! Влад!

Газават нажал кнопку отбоя.

— Он! — констатировал Николай удовлетворенно. — Сатир. С-сука! Ну, сегодня до него доберутся! Значит, ты, мент, назвал правильный адрес, не соврал. Что ж… Газават держит свое слово. Сейчас Ватин привезет тебе дозу для щенка.

Бандиты уехали.

— Что же ты наделал, сын? — сказал Романов корчащемуся в конвульсиях Ромке. — Такого человека погубил…

Ватин вернулся быстро. Он отдал Романову маленький пакетик.

— Здесь доза только для того, чтобы снять ему ломку! — бандит пренебрежительно кивнул на Ромку. — А уж чтоб ему потащиться, покайфовать, ты, мент, купишь ему порошочка сам!

— А шприц? — спросил Всеволод.

— Вот, одноразовый, — протянул Ватин запечатанную «машину». — Газават человек заботливый! — ухмыльнулся он. — Здесь и водичка есть, на заднем дворе колонка. А вот и скляночка чистая, порошочек развести! Действуй, мент!

— Ладно, отваливай, шкура блатная.

— Ого! У нашего ссученного мусорка голосок прорезался?! Ты, я вижу, оборзел, мент! Гляди…

Закончить Ватин не смог — свинцовый кулак Всеволода врезался ему в зубы. Бандит пролетел через всю комнату, саданулся спиной и головой о стену, но сознания не потерял.

— Н-ну, ты… — пробормотал Ватин.

— Отваливай отсюда, падаль, пока живой! — заорал Романов, выхватывая из кобуры табельный «макаров». — Отваливай! Завалю, сволочь, мне терять нечего!