— Не видал мистера Хедлунда?

— Не-a, сэр, — отвечал Марк, отдавая дань уважения полицейской форме, затем подсунул под кирпич субботнюю газету. — Его нет уже неделю, сэр.

Наконец, устав от этих упрямых храбрецов, Сатана с оглушительным стуком растянулся на крыльце, только время от времени лениво порыкивал.

— А куда он уехал, не знаешь?

— Не-a, сэр, — повторил Марк, — он не говорил и от доставки не отказался.

— Ты приносил газету в четверг?

Марка покоробило, что его другу полицейскому приходится спрашивать.

— А как же, таковы правила. Если газеты не забирают, но от доставки не отказываются, их приносят еще шесть дней. — Мальчишка кивнул. — Таковы правила, мистер Хоуз.

Серьезность, с которой Марк рассуждал о правилах, заставила полицейского вспомнить о том, как славно быть десятилетним. Жалко, что нельзя остаться таким навсегда, подумал Чарли. Если бы люди оставались десятилетними, возможно, у правил, приличий и здравого смысла был бы хоть мизерный шанс.

— А ты, ты уверен, что не пропустил четверг, Марк? — настаивал Чарли. — Никто тебя не осудит: мокрый снег, газеты все равно никто не забирал, длинный подъем, эта громадная псина не дает проходу.

Марк поднял правую руку.

— Даю слово, — произнес он, — что доставил газету в четверг.

Этого Чарли хватило с лихвой. Вопрос был решен раз и навсегда.

И вот, когда дело было закрыто, на дороге появился старый двухместный автомобиль Эрла Хедлунда. Ухмыляясь, тот вылез из машины, Сатана взвыл, подпрыгнул и облизал Эрлу ладонь.

Местный грубиян и задира, к тридцати пяти Эрл раздался вширь и полысел, но вызывающая ухмылка по-прежнему обещала неприятности любому. Ему никогда не удавалось обвести Чарли, и за это Эрл ненавидел полицейского.

Ухмылка стала шире, когда Чарли подошел к его машине и вытащил ключ зажигания.

— Что, Чарли, насмотрелся на копов в телевизоре? — спросил Эрл.

— Насмотрелся, — отвечал тот. И не соврал.

— Я бежать не собираюсь, — сказал Эрл. — Прочел в Провиденсе про бедняжку Эстель и решил, что ты захочешь меня увидеть. Поэтому и вернулся. Чтобы ты не забивал себе голову глупостями, будто это я ее прикончил.

— Спасибо, — буркнул Чарли.

— Я всю неделю провел у брата. Под присягой он подтвердит. Каждую минуту. — Эрл подмигнул. — Устраивает?

Чарли хорошо знал его братца-подонка. Избивать женщин тот не вышел ростом, поэтому практиковался на лежачих. Тем не менее суд наверняка прислушается к его словам.

Эрл присел на ступеньку, подцепил верхнюю газету в стопке и развернул на финансовых новостях. Затем вспомнил, что по субботам не печатают биржевых котировок. С досады Эрла перекосило.

— У тебя бывают посетители, Эрл? — спросил Чарли.

— Посетители? — насмешливо переспросил тот, не отрываясь от скудных финансовых новостей. — Сдались мне твои посетители!

— Ремонтники? Прохожие? Дети? — не унимался Чарли. — Охотники?

Вместо ответа Эрл презрительно фыркнул. Ему нравилось думать, что ни у кого не хватит духу сунуться к его дому.

— Все, что нуждается в починке, я чиню сам. А прохожие, дети, охотники и прочие дают деру при одном виде этого пса — мы тут не рады чужим.

— В таком случае кто забрал четверговую почту? — спросил Чарли.

На миг газета провисла в руках Эрла, затем он вновь расправил ее, притворяясь, будто финансовые новости интересуют его куда больше слов Чарли.

— Что за чушь ты несешь про четверговую почту?

Чарли объяснил, что за чушь он несет: если Эрл забрал газету в четверг, значит, он возвращался в Кейп-Код вечером, когда убили Эстель.

— Если ты был тут в четверг вечером, — сказал Чарли, — ты проглядел бы биржевую колонку.

Эрл отложил газету и окинул Марка тяжелым взглядом.

— Никакой газеты в четверг не было, потому что этот лентяй ее не донес.

— Он дал слово, что приносил газету, — возразил Чарли.

Эрл снова углубился в новости.

— Мальчишка не только лентяй, но и врун.

Чарли порадовался, что не прихватил оружие. Иначе он пристрелил бы Эрла Хедлунда на месте. Убийство вылетело у Чарли из головы. На его глазах совершалось преступление куда хуже — и у этого преступления не было имени, как не было против него закона.