Пришла я в себя от резкого больничного запаха, воняло ампициллином. Я поморщилась и открыла глаза. «Лучше нашатырь, чем эта дрянь – подумала я». От запаха ампициллина меня потянуло тошнить.

– Леш – позвала я.- Леш, пить дай – я ничего не видела в темноте, но чувствовала, что где-то в уголке в кресле сидит мой друг и дремлет. Я четко слышала его размеренное дыхание. Больше никаких посторонних звуков, значит, в палате я была только с Лешкой. – Леш – в полголоса закричала я.

– Чего орешь – сокрушился голос из темноты.

– А чего ты дрыхнешь, не добудишься – парировала я.

– Тебе бы столько пережить, сколько я пережил – буркнул он, и судя по шарканью, пошел включать свет.

На долю секунды свет меня ослепил, но когда глаза привыкли к яркому свету, я увидела, что лежу на больничной кровати под капельницей, а на огромном мониторе бегают кривые.

– Что произошло? – спросила я, беря стакан с водой и осушая его одним залпом.

– Это я у тебя должен спросить – Лешка упер руки в бока и наградил меня ледяным взглядом.

– Очередной провал за грань и не совсем удачно – уклончиво ответила я.

– А тот парень, какими судьбами оказался с пробитой головой? – Лешка махнул рукой в неопределенном направлении. Но я поняла, что Яша лежит в соседней палате.

– Как Яша, что с ним? – забеспокоилась я.

– Так это и есть твой врач психиатр? – улыбнулся Лешка и немного потеплел.

– А чего ты лыбишься? – обозлилась я.

– Конкретно ему досталось – ответил мой друг – точно сбежит, как только сможет встать с больничной койки – обрадовал меня Лешка.

– И ты этому радуешься? – мне стало обидно, что мой друг радовался моему горю.

– Лер, ты хоть понимаешь, что чуть не убила этого бедолагу? Если бы я приехал пятью минутами позже и созерцали бы мы с Машей холодный труп, а может и два – он снова посмотрел на меня ледяным взглядом.

– Со мной все было в полном порядке – ответила я на его выпад в мой адрес.

– Да что ты говоришь – съязвил он – а как ты объяснишь, что чуть не захлебнулась кровью?

– Никак, я этого не помню – обиделась я.

– Зато я помню. Меня чуть кондратий не хватил, когда ты шлепнулась в обморок, а из горла хлестал фонтан крови – чуть ли не орал Лешка.

– Я ни в чем не виновата – закричала я в ответ.

– Нет, твои долбанные мозги виноваты – не унимался Лешка.

– Да какое тебе вообще до этого дела? У тебя личная жизнь, вот и живи своей личной жизнью – мне было обидно до глубины души.

– Заметь, у тебя то же есть личная жизнь, которая сейчас лежит за стенкой и борется за свое существование в этом мире – уже спокойнее сказал Леша. – И хватит меня ревновать.

– Я тебя не ревную – все еще на повышенных тонах ответила я.

– А что ты делаешь? – Леша говорил спокойно, пытаясь и меня обуздать.

– Просто прошу помощи – совладав с собой, ответила я.

– Я тебе и так помогаю – он подошел к моей койке и коснулся моей щеки.

– Почему ты так со мной поступаешь? – спросила я.

– Обстоятельства – грустно ответил Леша.

– К черту обстоятельства – выругалась я.

– Подумай лучше о своем Яше – он отошел от меня, а потом резко вернулся и поцеловал. Это был самый сладкий поцелуй в моей жизни. Но когда я очнулась, то ничего не помнила, смотрела на стоящего возле койки друга, подбоченившегося и пронизывающего меня холодным взглядом.

– Лер, что произошло, как твой парень получил такую тяжелую травму? – Лешка ждал ответа, а я смотрела на него и не понимала, почему он злиться.

– Меня занесло за грань, и Яша ударился головой о камень при падении – ответила я.

– А кто повредил твою грудную клетку, что у тебя кровь ртом шла? – продолжал свой допрос мой друг.

– Не знаю, может перегрузки какие – я реально не знала, что на это сказать.

– скажи спасибо, что все органы целы и кости тоже и вообще, что вы оба живы остались – сокрушался Лешка.

– Спасибо – пробормотала я. – Как Яша?

– Жить будет. Но мозги ему конкретно тряхануло – ответил Лешка.