– Хорошо, – сказал Долгов. – Я думаю, это нам не помешает. Двигаемся дальше.

Они обошли весь темный зал. Возле дверного проема Ева Ершова остановилась, попросила посветить ей.

Долгов светил, а она достала из сумки пробирки, пинцет, ватные тампоны.

– Попробуем проверить вот это.

– Но я тут ничего не вижу, – сказал Август Долгов, водя фонарем.

– И я, но запах здесь сильный.

Затем они покинули зал и двинулись коридорами в глубь больничного комплекса.

Чем дальше они уходили от зала, тем слабее чувствовалась аммиачная вонь. Потом повеяло ночным ветром, запах исчез, и они очутились снова то ли в зале, то ли в холле с дырой в потолке. Посредине виднелось потухшее кострище.

Внезапно Катя краем глаза уловила какое-то движение в боковом коридоре. Она замерла. Не смогла повернуться и посмотреть туда – обычно мы ведь сразу оборачиваемся и смотрим: что там у нас за спиной. Но тут в этих переходах, полных тьмы и замогильной тишины, отравленных странным тошнотворным животным запахом, оглянуться означало…

Катя вжалась в стену и, поймав в темноте руку Евы, до боли сжала ее, шепнув одними губами:

– Там, справа, сзади.

Ева остановилась, вглядываясь в темноту сквозь свои профессорские очки.

– Эй, кто здесь?

Август Долгов, сразу же обернувшийся на звук, направил фонарь.

Они увидели дыру в стене – видно, когда-то строители не заделали тут проход между залами. В темном проеме стоял человек, он вскинул руку, предупреждая.

– А вы кто?

– Полиция, ищем пропавших. Вы кто такой?

– Наконец-то! У нас там раненый, в колодец свалился, достать никак не можем.

– Где? Ведите нас. – Полковник Гущин шагнул вперед.

– Тихо только, пожалуйста, не шумите!

Это произнес дрожащий девичий голосок. Из дыры в стене появилась вторая фигурка – маленькая. Луч фонаря осветил их – крепкий парень в камуфляжной майке и армейских брюках, без куртки, с татуировками на плечах, мокрый от пота, весь в известке и пыли, и совсем молоденькая девушка в брюках и куртке.

Даня-Душечка, окажись он тут, сразу бы узнал своих клиентов с форума Ховринки – любителя травки и его подружку.

– Вы из группы, которая через коллектор шла? – спросил Август Долгов.

– Да.

– Вас что, только двое? А где остальные?

– У меня там товарищ и еще есть раненый, парень. В темноте свалился в колодец, ноги сломал. Мы его втроем пытаемся вытащить, но у нас веревка оборвалась. Где остальные, не знаю. Боюсь даже думать, что с ними.

Долгов светил фонарем им в лицо: парень, атлет, качок, старался говорить спокойно, но явно сильно нервничал. В глазах девушки метался страх. И Катя видела – это непритворное, она действительно чем-то напугана.

И немудрено, я сама только что до смерти испугалась…

Этой тьмы…

И чего-то еще… там, во тьме…

– Ведите нас к раненому, – сказал Гущин.

– Хорошо, только, пожалуйста, не шумите, не надо, чтобы нас слышали.

Это сказала девушка. Они протиснулись в лаз и пошли узким кирпичным коридором-кишкой. Катя касалась стен и ступала осторожно, под ногами – битый кирпич.

– Как ваш товарищ оказался в колодце? – спросил Август Долгов.

– Мы все побежали, а он, видно, не увидел эту дыру в полу, не успел перепрыгнуть.

– А почему вы все побежали?

– Вот здесь, мы пришли.

Фонарь осветил бокс – почти что бетонную ловушку с низким потолком. Но к счастью, Кате не пришлось пережить приступ клаустрофобии – в противоположной стене она заметила дверной проем. А в центре бокса зиял провал – колодец.

Август Долгов осветил дно – довольно глубоко. На дне двое – парень в туристическом снаряжении лежит на спине, а его товарищ хлопочет рядом. На краю колодца закреплен кусок оборвавшейся веревки.

– Все нормально, это мы, и с нами помощь, – тихо сказал в колодец крепыш с татуировкой.

– Вытащите меня отсюда скорее!!

Даня-Душечка и Вера Холодная, окажись они тут, сразу бы узнали голос Смайлика Герштейна. Вытащить его со дна колодца помогал спустившийся туда товарищ любителя травки.

– Парень, ты как? Держись! – ободрил его полковник Гущин и схватился за мобильный. – Вот черт, а тут нет сигнала!

– Внутри больницы телефоны не ловят, – хмуро предупредил любитель травки.