Я оторвала взгляд от лобового стекла, за которым змеилась бесконечная вереница машин.

– Мода меняется. Сейчас в моде весьма нелепые сочетания цветов, разный лак на ногтях, синее платье и красный клатч. Но это недавняя фишка. Десять лет назад обувь любимого цвета Барби сопровождала наряд того же тона. Ну, максимум светло-бежевое платье с вечерней сумочкой в том же духе. Я в недоумении. Если верить твоим рассуждениям, N на празднике увидела или услышала информацию, которая ее взбудоражила, и она внезапно решила подставить Алену. План родился в голове преступницы мигом, она подсыпала в стакан с соком снотворное и сделала сопернице укол наркотика. Вопрос: откуда у нее героин? И неужели она постоянно таскала с собой таблетки от бессонницы?

Корсаков включил поворотник.

– Молодец, правильно мыслишь. Еще один штрих к психологическому портрету преступницы. Все нужное она могла взять у кого&то на вечеринке. Вероятно, там присутствовал ее друг-наркоман. А снотворные пилюли, скажем, просто антидепрессант, который часто держат под рукой. Теперь подводим итог и смотрим, что получилось. Наша N – незамужняя сотрудница рекламного агентства «Кадр», скорее всего, не старше сорока лет, умеет управлять автомобилем, она любовница Леонида, у нее взрывной характер, дама способна на спонтанные, необдуманные поступки, была одета в розовое или бежевое платье и, по всей видимости, находилась в тесном контакте с человеком, употреблявшим героин. Понимаешь, как сужается круг подозреваемых?

Я молча кивнула. А Филипп продолжил:

– Я не профессионал, но знаю людей, которые так составляют профиль, что полицейским остается лишь пойти и арестовать гаденыша. Теперь вопрос о жертве. Как она выглядела?

– Я уже описывала наряд Алены, – удивилась я. – Шелковое платье…

Филипп перестроился во второй ряд.

– Стоп. Елена Борисовна не пострадавшая, у нее статус убийцы. Я интересуюсь внешним видом Сусанны Вайнштейн. Мне в голову пришла неожиданная мысль: вдруг это ее обувь?

Я открыла айпад, нашла нужное место в документе и начала читать вслух:

– «Сведения о пострадавшей. Сусанна Вайнштейн, возраст двадцать один год. Студентка института менеджмента и рекламы вечернего отделения. Стажер рекламного агентства «Кадр». Смерть наступила от травмы головы, несовместимой с жизнью, примерно в двадцать три часа десять минут. Время было установлено со слов свидетельницы Т. Н. Степановой, наблюдавшей момент наезда со своего балкона. Жертва умерла до прибытия «Скорой» и осмотра врача…» Хм, что&то я не вижу ничего про одежду. А, вот! Нашла! «На трупе платье с поясом, из блестящей ткани с разрезами по бокам. На шее цепочка из желтого металла с кулоном, который выполнен в виде медведя с прозрачными камнями. В ушах серьги из желтого металла. Нижнее белье новое, телесного цвета. Колготки прозрачные, порваны. На расстоянии метра от тела обнаружена маленькая серая сумочка с мобильным телефоном, губной помадой розового цвета и кошельком, в котором нашли семьдесят пять рублей. Босоножки – из тонких переплетенных ремешков серого цвета, на высоком каблуке, валялись одна на расстоянии пятидесяти сантиметров от тела слева, другая впереди в восьмидесяти сантиметрах».

– Еще одна раздетая дама в вечернем наряде и в совершенно не приспособленной для прогулок поздней осенью обуви, – отметил Филипп. – Ну и как Вайнштейн прошла от кинотеатра «Ленинград» до Чапаевского проезда без пальто и нормальных ботинок? Почему она вообще в таком виде очутилась в ноябре на улице?

– Может, такси ловила? – предположила я.

– Так возле клуба поймать машину намного легче, – возразил Филипп. – Нет, похоже, Сусанна ехала в том же автомобиле. N за рулем, а она сзади. Вайнштейн сообщница, помогала своей будущей убийце. По дороге красавицы поругались, Сусанна выскочила из малолитражки и бросилась через дорогу. А N специально на нее наехала.

– Зачем? – обомлела я.

Журналист притормозил у тротуара.

– Женщины способны выяснять отношения из&за любой ерунды. Но наши&то задумали подставить Алену. Вдруг Сусанна потребовала награду за свое молчание? N отказала, Вайнштейн разозлилась, велела остановиться, крикнула сообщнице: «Всем расскажу правду, объясню Леониду, что это ты сделала Алене укол!» – и выскочила из салона. N моментально приняла решение задавить Сусанну, а потом сбежала, прихватив балетки жены своего любовника. Это объясняет, почему жертва была столь легкомысленно одета. Хотя обычно при виде полуголой девицы, бредущей холодным ноябрьским днем по улице, мне в голову приходят два предположения: она пьяна или наркоманка.

– Хозяин фирмы активный противник спиртного, – напомнила я. – Он устроил шикарный праздник. Вот тут, в документах, есть программа: награждение лучших сотрудников, фуршет, концерт группы «Авва».

– «Абба»? – вздернул брови Филипп. – Ничего себе размах! Сколько же он заплатил культовой группе из Швеции?

– «Авва», – повторила я и засмеялась. – Ушлые музыканты назвались так в надежде, что наивные люди спутают их с коллективом, который покорил весь мир. Очень глупо. В составе «Аввы» три парня – Максим и Георгий Долецкие, наверное, братья, Илья Войков, руководитель группы, плюс пара девочек – Элиза Фролова и Эжени Ракова. Никому не известный квинтет позиционировал себя как победитель конкурса в городе Сен-Бемо.

– Это где ж такой? – поразился Корсаков.

– «Абба» – «Авва», Сан-Ремо – Сен-Бемо, – захихикала я. – Один раз к нам на работу пыталась устроиться модель по имени Наташа Моли. Обычная уловка неудачников: у самих ничего не получается, попробуем на хвосте чужой славы прокатиться. Кроме «Аввы», на празднике показывали еще шоу мыльных пузырей, фокусы, караоке, выступление барменов-жонглеров, акробатические этюды. Народ веселился до упаду.

– Перешлешь мне на почту программу? – попросил Филипп. – Сейчас скажу адрес, хочу кое&что проверить. Бармены, подбрасывающие бутылки, как правило, готовят коктейли для зрителей. Давай поступим так: я проведу разведку по своим каналам, а ты съездишь в «Кадр» и осторожно порасспрашиваешь там сотрудников.