И все это без малейшего смущения, с серьезнейшими лицами. И ведь не какие-нибудь сексопатологи или вообще медики, для кого это может представлять профессиональный интерес. Нет, повторяю, просто студенты-гуманитарии.

Об этом деловитом отношении к сексуальной стороне жизни мне рассказал и один аспирант из Москвы, Антон. Я поинтересовалась, завел ли он себе здесь за два года девушку.

– Нет, – сказал он, – не получается. Понимаете, они, по-моему, не умеют влюбляться, ну, знаете, как у нас – чтобы голову потерять. Сначала выясняют все обстоятельства твоей жизни: не женат ли ты, нет ли у тебя девушки, какие у тебя материальные средства, каковы планы в отношении карьеры. А потом предлагают вступить в сексуальные отношения. Иногда назначают число, когда это произойдет. А иногда даже и дату предполагаемого окончания «эксперимента».

Возможно, мой молодой соотечественник слегка преувеличил расчетливость своих пассий. Может, они были с ним осторожнее, чем с американскими сверстниками, – кто их знает, этих иностранцев, особенно русских… И все-таки я думаю, что в принципе подмечено верно: секс и здравый смысл (чтобы не употреблять жесткое слово «расчет») у современного американца понятия сопряженные. Об этом феномене несколько устраненного, охлажденного отношения к сексу я говорила со многими американцами. И вот какая картина у меня нарисовалась.

Сексуальная революция, прошедшая в 60-70-е годы по Европе, довольно скоро перекинулась и в Америку. «Цветы жизни», хиппи, уходили из родительских домов, кочевали большими коммунами и предавались любви. Любовь предполагалась свободной, то есть без каких-либо обремененностей и обязательств. Долгая привязанность почиталась скорее за грех, чем за добродетель. Мужчина был с женщиной ровно столько, сколько это ему и ей было приятно. И – ни днем больше. Общие жены, общие дети… Хиппи, правда, считали, что это они открыли подобные принципы свободолюбия. А на самом деле нечто очень похожее происходило в России в 20-х годах прошлого века. Знаменитая «теория стакана воды», провозглашенная красавицей-революционеркой Александрой Коллонтай, проповедовала те же постулаты. Семья – это мещанство, тормозящее развитие личности. Постоянные привязанности ограничивают возможности свободной любви. Двое могут и должны быть вместе, только пока живы чувства. Соответственно любовь не должна быть более значима, чем стакан воды. Если у тебя есть жажда – выпей. А утолив, просто забудь о стакане.

В России довольно скоро стала понятна смехотворность такой «революционности» в любви, долго она не просуществовала. В Америке движение хиппи получило широчайшее распространение и, как и все здесь, too much – шарахнулось от просто свободы любви к полной вседозволенности. Частая смена партнеров, случайные контакты, групповой секс не просто разрушали нормальные человеческие отношения. Они еще и дали вспышку различных половых эпидемий. И страшнейшее из них – болезнь века СПИД.

И вот в середине 1980-х стала развиваться новая волна: как говорят американцы, «эпидемия супружеской верности».

В 1994 году чикагские ученые провели большое исследование, которое показало, как за два десятилетия изменилось отношение американцев к сексу. Национальный центр по изучению общественного мнения при Чикагском университете под руководством профессора Эдварда Лоумана провел опрос 3500 мужчин и женщин в возрасте от 18 до 59 лет и пришел к таким результатам: «Типичный американский мужчина имеет в среднем за всю свою жизнь шесть партнерш. Типичная женщина – двух партнеров. Любовников имеют только 15 % жен, а любовниц – меньше четверти мужчин. Групповой секс (характерный для коммун хиппи) или секс с незнакомым человеком характерен для ничтожного меньшинства».

А как же американские сериалы, испепеляюще-страстные американские фильмы? – воскликнет удивленный читатель. Все это ложь, – отвечу я.

Корреспондент «Литературной газеты» в Нью-Йорке Эдгар Чепоров писал в 1984 году: «Кажется, никому не сравниться с секс-символами, демонстрирующими свое превосходство с экранов и со страниц прессы. Если судить по этим источникам познания жизни, то Америка не выползает из-под одеяла». Однако Чепоров, наблюдавший жизнь американцев из Нью-Йорка, уверен, что «американцы – пуритане больше, чем хотелось бы авторам эротических фильмов и романов».

Бушуют бурные страсти, любовники сливаются в экстазе каждые четверть часа, сексуальные порывы сотрясают героев, но… героев сериалов и фильмов. Жизнь же реальная очень сильно отличается от той, что на экране. Вот ее характеристика цифрами строгого научного исследования: «Из всех опрошенных 83 % имели за прошедший год только одного партнера либо не имели такового вовсе». Или еще: «У половины американцев был один сексуальный партнер на протяжении пяти последних лет». Не общество, а институт благородных девиц!

И все эти изменения произошли тогда, когда в жизнь американцев вошла чума ХХ века – СПИД.

Уроки сексуального просвещения входят в обязательную школьную программу. О нормах и правилах интимных отношений говорят со страниц журналов и с экранов телевизоров. Сексологи и сексопатологи регулярно выступают с лекциями в различных клубах и всевозможных молодежных аудиториях. При этом, на мой взгляд, опять-таки слишком откровенно говорят о таких тонких и сложных материях, как отношения между двумя. Вот откуда эта трезвость, эта «проговариваемость до конца» глубоко интимных проблем, о которых обычно принято говорить более деликатно.