— Стойте! — твердым голосом приказала... Тесса.

— Мы к лодке, — сказала Гаме. — Идем с нами.

— Нет, — ответила вдова Дитера и ткнула пальцем в сто­рону реки. — Смотрите!

В свете прихваченных факелов они увидели, что на берег из каноэ высаживаются десятки людей в бело-голубой рас­краске.

Схватив Гаме за руку, Тесса потащила ее в сторону.

— Сюда, здесь безопасней.

Туземка повела Траутов прочь с опушки, в чащу. Ветки и колючки хлестали по лицу и ногам. Улюлюканье стихло. Бы­ло такое чувство, будто Трауты забрались в сердце Земли: жа­ра стояла страшная.

— Куда ты нас ведешь? — спросила Гаме, останавливаясь и переводя дух.

— Нельзя стоять. Чуло придут, скоро.

И правда, странный боевой клич набирал силу. Пол и Га­ме еще несколько минут следовали за вдовой Дитера, пока та не встала. Они оказались в роще деревьев, которые выгля­дели карликами на фоне гигантских бесформенных стволов, уходящих ввысь на добрую сотню футов. Тессу почти не бы­ло видно в сочащемся сквозь кроны лунном свете. Она ука­зала вверх, но Трауты ничего не увидели — только тьму ли­стьев и серебристые проблески в прорехах.

Заметив их смущение, Тесса, будто работающий со сле­пыми детьми учитель, вложила им в руки нечто, похожее на ощупь на дохлых змей. Нейлоновые шнуры. Вспомнились ремни с карабинами на поясах у Арно и его компаньона и то, как Дитер упоминал дирижабль. Пол наскоро оплел шнуром тонкую талию супруги, и Гаме, перебирая руками по второму шнуру, пошла вверх. Пол осмотрелся: вдова Дитера пропала из виду. Все, о женщинах можно не беспокоиться.

— Поднимайтесь, — сказал он. — Я прямо за вами.

Точно так же опоясавшись шнуром, он в несколько мощ­ных рывков поднялся над землей на несколько ярдов. Где-то наверху, совсем близко, пыхтела Гаме.

Снизу раздалось странное пение. Чуло. Они подбрасыва­ли вверх факелы, и те падали назад, подобно истощенным ко­метам.

Как ни боялись Пол и Гаме, что их достанет огромной стре­лой, они упорно продолжали подъем. Пол уже посмел наде­яться, что чуло отстали. Но стоило глянуть вниз, и он заме­тил, как лезут вверх бело-голубые дикари. Конечно, где два троса — там и все три, а то и больше.

Гаме прокричала:

— Я наверху!

Пол поднялся еще немного и ухватился за протянутую ру­ку жены. Гаме помогла ему взобраться на ветку толще муж­ской талии. Пыхтя от натуги, Пол схватился за следующий сук. Наконец нащупал гладкую резиновую поверхность. Над кронами висела дымка, приглушая оловянный отблеск поло­винки луны. И все же Пол разглядел над деревьями растяну­тую, подобно сети гигантского паука, платформу из ячеек и труб. Какой гений додумался создать такое чудо? Впрочем, восторги стоило оставить на потом. Снизу уже доносилось пыхтение, и Пол потянулся за ножом. Ах, нет, его же — вместе с «кольтом» — забрали индейцы..

Вскрикнув, Гаме указала на парящий чуть выше небольшой аэростат. Снизу затрещали ветки. Еще минута — и чуло будут здесь. Отвязав от себя подъемный трос, Пол прошел по пружинистой поверхности к центру, к швартову, ухватился за него и притянул аэростат к платформе, чтобы Гаме могла сесть в кресло прямо под газовым баллоном. Вес жены сра­ботал как балласт, и Пол, спокойно отпустив швартов, сел в кресло рядом.

— Умеешь управлять этой махиной? — спросила Гаме.

— Думаю, это не трудно. Не сложнее, чем править лодкой. Сначала надо отшвартоваться.

В детстве Гаме ходила по Великим озерам, и сравнение — пусть и не совсем правдоподобное — помогло сориентироваться. Они с Полом быстренько отвязали швартовы, и дири­жабль, чуть помедлив, пошел наконец вверх. Внизу смутные фигурки подпрыгивали, пытаясь ухватиться за свисающие с дирижабля тросы, однако воздухоплавательное средство успело набрать приличную высоту.

Поднявшись над бескрайней, утопающей в тумане долиной, Трауты поплыли в воздухе, как семечко молочая. Эх, как бы не угодить из огня да в полымя...

— Сеньор? Сеньор?

Моргнув, Остин приоткрыл глаза и увидел обветренное лицо в обрамлении жестких се­дых бакенбард. Физиономия растянулась в щербатой улыб­ке, чем напомнила фонарик из тыквы на Хэллоуин. Да это же мексиканец, тот самый, что накануне указал путь к прорехе в заборе! Сам Остин лежал в деревянной лодке, на мотке ве­ревки, в гидрокостюме (правда, уже без акваланга). Он при­поднялся на локтях — вышло не сразу, болели суставы, да и рыба скользила под руками.